Глава 2. Протоевангелие от Сатаниила
до Маздака и Мюнцера
1. Хорс и хариса, артос и арти, пиррихий и пион
488.
О Шива Натарадж,
тандавы нритьи радж!
Космический танцор,
ты пляшешь до сих пор!
О Шива Натонсон,
навей другванам сон!
Тандавою своей
материю убей!
Вибраций всех отец,
учёных книг всех чтец,
Арт, грозный вдохновитель,
другванов победитель,
всех ритмов покровитель!
О ритмы - вы важны!
Вы мне помочь должны,
У Шивы отпросясь,
в Артуров ум стучась.
Ямбический Рифей,
ты, Арту-Правду лей!
Ямбический Урал,
Юрмой, ты, восиял,
Артёма к Арте звал.
Анапеста Кавказ,
ещё ты не угас.
Анапестовый глас,
ан-арту ты потряс.
Анапест, ты - герой,
ко мне пришёл второй,
Ты с Иды золотой,
Юрмы вслед ямбовой.
489.
"Дактиль, о дактиль!" -
Агартис орёт,
Артура-бритта
Арт к Арте зовёт.
Меч их Эскалибур
в руки берёт,
В Шамбалу всех,
к Монсильвату ведёт.
Дагбу, Велеса
в Уэльсе зовёт:
"Каждый в Агарте
ордовикам рад.
Стражей Агартских
вы будете врат.
Дагба, ирийский Даждьбог
ваш отец.
Кривду ан-артскую
прочь из сердец!"
Орден Артура,
ты должен помочь
Кривду прогнать
из Челябинска прочь.
Если ж ан-арта
останется там -
За Арданакс я
копейки не дам.
Дактиль! тебя
Арт сейчас оставляет.
Треттий ты был,
Арт тебя уже знает.
Юный хорей,
ты четвёртым звучи,
Злую ан-арту
лучом засуши!
490.
К Арту Хор скорей лити,
Арту-Правду воззвести.
Хор, всю кривду расплети,
Хорса-руса просвети.
Арту-Правду просвести!
Арта-Правда - ты Маат,
мать арабов всех Аллат.
Амен, бог Амон-Аминь,
ты харисы в стих подкинь.
Сокол Хор и русич Хорс,
вам хорей налил свой морс.
Морс хересом, ведь, зовут,
арти в нём иранцы пьют.
Арти, персов благодать,
ведь, тебя харисой звать.
Арти, Митрина сестра -
ты Эллады красота.
491.
О хорей, ты - Арте брат,
херес пьёшь ты без преград.
Херех - ты жидов вино,
с хлебом пьют тебя одно.
Херех, в венах ты бежишь,
и в артериях жужжишь,
в хлебе как душа горишь.
Хлеб, ведь артосом все чтут,
в артафор его кладут,
Драгоценностью зовут,
и как в храм к нему идут.
Херех, ты - Христа душа
Херех, кровь, ведь, ты Христа.
Льёт хорей в стихи херес,
чтоб Христос в стихах воскрес.
Всё, в Египет Хор лети,
благодать там воскреси,
И всевидящее око
вверх по Нилу унеси.
492.
Хорей харису уж пропел,
в Египет улетает.
Уж ямб к Артёмке прилетел
и сново петь желает.
Харису-арти, благодать,
здoровье воспевает.
От арти и от артоса
здоровье истекает.
Без благодати умственной
здоровья не бывает.
Лишь оболочкой временной
Арт тело называeт.
Под оболочкой, в артосе,
ведь, арти обитает.
Арт тело будет звать
уж артосом опять.
Ведь, артосу ты - мать,
о арти-благодать.
Артхамой Арт опять
тот артос будет звать.
И хочет человечество
артхадой Арт назвать.
493.
Из Инглии небесной
хариса изливается.
Из Прави из вселенской
в артхаду к вам спускается.
Артхамой как скафандром
та арти облекается.
Здоровье ж диагностикой
скафандра Арт назвал.
Заботой о здоровье
себя Арт не стращал.
Испортится здоровье вдруг -
так что же?
Другой скафандр одеть
Арт сможет.
Из этой оболочки
в другую перейдёт -
И дальше по артхаде
харису понесёт.
В болезнях вечно тот
артхама пребывает,
Кто Правды-Арты этой
совсем не понимает.
Телесного здоровья
ты вовсе не желай.
Харису-благодать
в душе воспитай.
Иранская ты мать,
О арти-благодать.
Ты - для Эллады мать,
Хариса-благодать.
Здесь ямбу стоит помолчать,
и амфибрахию сказать:
"Хариса - мать тела,
и арти - мать тела,
Харисская Арта -
одна без предела.
Вот в чём заключалось
Христовое тело.
Вот в чём состояло
Исусово дело."
Тут ямб амфибрахием
Арт заменил,
И лишний пион
в амфибрахий включил.
Пиррихий Артуром
в стихи привлечён.
С хреем и дактилем
он совмещён:
494.
"Пиррихий, ты пионами пылаешь.
Ты ритмы разные рождаешь.
Ты ямб с хореем дополняешь,
пионы в них свои вставляешь.
В огне, в "пиру", ты их сжигаешь.
Ты младших братьев им рожаешь."
И дактиля старшёго,
анапеста меньшого.
И амфибрахий, средний брат
стучать с тобою лингвой рад.
Пиррихий, ты греми,
лгунов грозой громи,
Перуна пробуди
и сварну протруби.
Ложь с гор всю унеси,
другванов потряси,
Эпирского огня
в горах не загаси.
Додонской Арты свет
шлёт для Перу привет.
Космический хорей,
на Анды Арту лей,
На Солнце воспылай,
ан-арту раскидай.
И в Хорса обратись,
к Артёмке торопись.
Гремучий амфибрахий,
анарту-кривду трахай.
К Артуру поспеши
и в барабан стучи.
Античный дактиль, вей,
ан-арту всю убей!
Потом вперёд лети,
литаврами гуди.
2. Артакиды, краснобровые, жёлтые повязки (11-226)
495.
Тогда держава Арты
распалась, разделилась,
При Артабане третьем,
однако, ж возродилась.
Так Старших Артакидов
держава закатилась.
Так Младших Артакидов
империя родилась.(11-226)
И Арту авестийскую
вновь стали почитать.
И Артемиду чуждую
стремилися изгнать.
И Феб медово-златый
был этим раздражён.
Ведь, с Аполлоном голубым
Митра был сопряжён.
Митра в яичке правом,
в активном помещается.
Последний слог ударным
в Митре ведийском ставиться.
А в авестийском Митре
ударной "и" читается.
Ведь, золотым, медовым,
яичко то считается.
По солнечной пингале
мёд Митры подымается.
У Варуны ударным слог
же первый почитается.
Но прежде "у" ударной
у Варуны считалась.
"Варуна-Митра" мантра
по старому писалась.
Но "Варуна-Митра" теперь
по новому звучит.
Тот Варуна-Митра теперь
в яичках уж торчит.
Ведь, в левом Варуна-Уран
в яичке разместился.
В пасивном, голубом яйце,
в небесном, он сокрылся.
И в гарбху, в синий океан,
он с головой нырнул.
И ваджру синюю свою
в андхару он воткнул.
Он биджу в иду лунную
квазаром извергает,
Когда озлоблен, раздражён,
Феб-Аполлон бывает.
Иблис же, красный Люцифер,
наружу вылезает.
У Вишеня брахманды те
под таллосом спрягаются.
Частями тела Вишеня
все страны, ведь, являются.
И в ангах, в членах Вишеня,
все боги размещаются.
Внутри любого куроса
дэв Вишень обитает.
С богами и со странами
внутрь тела проникает.
И каждый пуэр, юнга,
то должен строго знать.
Внутри себя богов тех
и Правь ту созерцать.
496.
От Арты и Назары
дэв Люцифер укрылся,
В небесно-синей Хани
обратно очутился,
И бунтом краснобровых
в Китае разрозился. (18)
В Фан Чуна краснобрового
асур Иблис вошёл,
Свой цвет впервые красный
в Фан Чуне дэв нашёл.
Хань голубую старшую
Фан Чун вмиг разгромил.
Хань младшую и красную
в Китае учредил.
Тем Правду Фан бедняцкую
в Китае подтвердил,
И от дракона чёрного
народ освободил,
Тянь, небо голубое,
народу вновь открыл.
Фан Чуна краснобрового
разбили и убили,
Империю они,
Хань младшую, родили. (25)
Вновь к древней Правде Арте
Хань младшая стремилась.
И Правда Чжоу древнего
с ней вместе возродилась.
Правь древнюю Хань младшая
в Китае воскресила.
Как Артакиды младшие
Хань также поступила.
Так Артакиды с Ханью
как две брахм-анды слились.
Так Варуна, Митра так
в яичках воплотились.
Ян золотой, инь синяя
в яичках напряглияь.
Как Солнце-Сурья, как Луна
брахманды поднялись.
497.
И Сурья солнечный квазар
в пингалу затолкал.
Пульсаром Чандра, лунный дэв,
по иде застучал.
И в муладхаре Брахмы дверь
тогда же расстворилась.
Да, Брахма-двара, словно рот,
в сушумне приоткрылась.
И сурья-чандровый поток
в сушумну устремился.
Из иды и пингалы
в сушумну мёд полился.
И сине-золотой нектар
в сушумне заискрился.
И читра, и сознание,
в сушумне поднялась.
Прозрачным Вайрочаною
та чита назвалась.
Читаной, Васудевой.
та чита налилась.
Начальным ади-буддой
бог Васудева стал.
Прозрачным Вайрочаной
он в читре воссиял.
Он Санкаршану Шешу
в самом себе зачал.
Из Вайрочаны пуэр
совсем нагой излился:
Самантабхадра будда,
начальный появился.
Нагой как Санкаршана
он на слоне сидел.
На семь слоновых хоботов
пульсарных он глядел.
Излить Прадьюмну, буддху,
он из себя хотел.
Так Ваджрадхара третьим
в той читре народился.
И как Прадьюмна, буддха,
в сушумну он излился.
Три ади-будды вместе
трёхтелые блистели,
И триединством в читре,
в сушумне пламенели.
И Шива, Брахма, Вишну
в телах их воплотились.
Из иды и пингалы
в сушумну три излились.
И Ваджрадхара с другом
уж с Ваджрасаттвой был.
Прадьюмну Анирудхин
манас уже покрыл.
Манасом, Анирудхой,
тот Ваджрасаттва слыл,
Как Варуна, Митра как
в яички угодил.
Так кварта, четверица,
в сушумне появилась.
С ведическим квадратом
она соеденилась.
498.
Так красным Марксом первый раз
Иблис в Китае стал.
Арес как Эрос, Марс-Амур,
тянь-небо штурмовал.
Он жёлтого дракона
в долинах распластал.
Но жёлтый Дьявол с Марксом
в палестру вдруг вступил.
Артонц, землю ордосскую,
Маркс кровью орасил.
И визгом жёлтый дьявол
победу возгласил.
Он Ардви-Арданакс
с орбиты чуть не сбил.
Меж Марсом и Венерой
Артонц он водрузил.
И Люцифера красного
на Марсе поселил.
А Люцифера синего
Венерой объявил.
И золотом в ашрам-церквях
все купала залил.
499.
Свет Арты на Артонце
казалось бы пропал.
Ведь, жёлтый дьявол Инь
и Янь завоевал.
И Люцифера красного
на небо он прогнал.
Иблиса он прекрасного
вслед Фосфору послал.
Вот в тантре небо Дьявол
с землёй совокупляет.
Звездою золотою
он красный лимб сжимает.
Лучами Марсу красному
колени раздвигает.
И жало вдруг пчелиное
для тантры обнажает.
Он жало в муладхару
Иблису вдруг вонзил.
И даже свадхистану
насквозь ему пронзил.
Всю манипуру мёдом
Иблису он залил.
Хиранья-гарбхой золотой
вишудху окропил.
И красный пионер в ответ
визг тонкий испустил.
И брахма-дверь, сушумнин рот,
для друга вмиг открыл.
И в брахма-двару свой квазар
телец златой вонзил.
И золотой свой мёд ему
в сушумну запустил.
Под жёлтым Дьяволом как угль
кар красный громко стонет.
Ведь, друг в пингалу уж ему
струит свой мёд и гонит.
Пингала переполнилась
раздулась даже ида.
В сушумну мёд и яд течёт,
но боль та - не обида.
И жалит скорпион Иблис
в живот ответно друга.
И другу нравится укол
азартного недуга.
Так красный змей и золотой
в Хань-го совокуплялись.
И голубыми, синими,
драконами казались.
500.
И красно-жёлтый Люцифер
из тантры той восстал.
В ум-манас мага Чжан Цзюэ
дэв Люцифер запал.
И против "неба синего"
маг Чжан Цзюэ пошёл.
Путь "равенства великого",
ведь, к Правде он нашёл.
И к "небу жёлтому" народ
он тем путём повёл.
И бунт повязок жёлтых
в Китае учинился. (184)
И голубой дракон с небес
упал на Хань, разбился.
Хань, царство величайшее,
в один момент исчезла.
И сясско-хуннская орда
вновь на Китай полезла.
Сяньбийцы и муюны
Китай весь разорили.
Тобахчи и тогонцы
всю Хань заполонили.
И царство Ся на западе
тогонцы основали.
Себя они потомками,
ведь, сясцев величали.
Период троецарствия
тогда установился.
Иблисским кровью, мёдом
Китай тотчас покрылся.
Тобахчи, тобы, тоже
от Ся свой род считали.
Державу Тан в Китае
тобахчи основали.
Так лунная пасивная
брахм-анда опустилась.
И как Луна, Хань Младшая,
под землю закатилась.
501.
Но правое активное
яичко всё стояло.
И младшим Артакидам
как Солнышко сияло.
Вдруг Арташир Сасанский
трон Арты захватил.
И Артабана пятого
полки он разгромил.
Ксерксёнка Артавазда
второго он убил.
И царство Сасанидов
в Иране воскресил. (226-655)
Второго Артаксеркса
Сасан потомком был.
От македонцев в храме
Сасан святой укрылся.
И Арте авестийской
Сасан всю жизнь молился.
И пять столетий с той поры
над Персией прошло.
И с Арташиром Солнце
Сасанское взошло. (226)
И Артемиду полностью
ксеркс Арташир изгнал.
И Арту первозданную
арийцам даровал.
3. Арташир, Астрейя, Эрида
и азарт сатанинской агонии (226-394)
502.
На небо Артемиду
ксеркс Арташир послал.
Прощаясь с Артемидой
ксеркс Арташир сказал:
"Ты от Арты прилетела.
Правью чистой ты алела.
Ты в Элладе приземлилась.
Ты со Спартой породнилась.
Орту-Правь ты принесла.
Мир, вот только, не спасла.
Ты назад теперь лети,
Нашу Арту посети.
С Артой, с Правью побеседуй.
Ритру ей ты исповедуй.
В Кривде с ней там разберись.
Заново там просветись.
Просветившись - возвращайся,
И с Неправдой здесь сражайся."
503.
Артемида в космос взвилась,
В мир духовный погрузилась.
Перед Артой очутилась.
На звезду Артемис села,
от волненья аж вспотела.
Гребнем быстро причесалась,
потихоньку отдышалась.
Очи долу опустила.
и такой вопрос спросила:
"Арта, Правь тебя, ведь, звать.
Всех ты Правд и Истин - мать,
Ты - вселенной благодать.
Дай вопрос тебе задать:
Я порядок возглавляю.
Я за Кривду всех караю.
Правде я людей учу.
Я теперь понять хочу,
Чем Иран я оскорбила,
Арташира прогневила?
Я на Делосе рождалась.
С Аполлоном я браталась.
В Спарте Ортой я звалась.
Я с Ортигией сраслась.
Я с Неправдой разбиралась.
Тридцать я веков сражалась."
504.
Арта дивно замерцала
и ответно зазвучала:
"Артемида, обернись.
Кто стоит там - оглянись."
Муза там Клио стояла,
летопись в руках держала.
А вокруг не космос был -
но Эврот воду струил.
Муза же Клио сказала:
"Арту утром я видала,
От неё к тебе пришла,
Свиток древний принесла.
Эту хронику прочтём -
Правду Истину поймём.
Правда разная бывает,
в Истине себя скрывает.
Справедливостью сияет.
Арта ж Правь - всегда одна,
неделима, ведь, она.
Правда в людям же блистает,
Политической бывает,
Правосудием зовётся,
Справедливостью даётся.
Истина ж в науках зриться,
в философии искриться.
Ведь, Алетия - она,
для учёных рождена.
А Немертия, "неложность",
значит верность и надёжность.
В логике она таится
и с Алетией роднится.
Снова к Правде возратимся
и в Анналы углубимся:
505.
"Правду Гея породила,
от Урана зачала.
И Фемидой окрестила,
общей Правда та была,
Справедливостью царила,
правосудием цвела.
Зевс Фемиду в жёны взял -
Правду новую зачал.
Правда как бы раздвоилась -
так Астрейя появилась,
Милосердием являлась,
с веком золотым сливалась.
Со стыдливостью сраслась,
милостью она звалась.
Правда раньше та жила,
в веке Золотом цвела.
Люди там правдивы были.
Совесть, стыд они хранили,
В тюрьмах, казнях не нуждались,
справедливыми рождались,
С арти, с аретэ срастались
и до Прави возвышались.
Всем Фемида заправляла
и царицею блистала.
И царевна подрастала,
что Астрейи имя взяла.
Зевс вдруг Правду разлюбил
и Фемиду оскорбил.
Зевс с Фемидою расстался,
с Герой браком сочетался.
Век железный наступил.
Кали-югой век тот был.
Люди в нравах повредились,
в Кривде, в блуде утвердились,
Правды больше не боялись,
от Астрейи отбивались.
И Астрейя застыдилась
и на небо удалилась.
Доброй, ведь, она была,
Грех карать, ведь, не могла,
На стыдливость опиралась,
Совестью лишь подкреплялась.
506.
Мать Астрейю родила.
Мать Фемида ей была.
Мать Астрейю проводила,
и вторую дочь родила.
Дочь вторая появилась.
Дика-Правда народилась.
Дика-Правь с мечём ходила,
Кривду тем мечём рубила,
Зевса дочерью являлась
и царевной тоже звалась.
Грех и блуд она карала.
Правь карающей та стала.
С ней метапсихоз начался.
Он сансарой также звался.
Он - реинкарнация,
душ перетурбация.
Души он переселял.
Это он сансарой звал.
Дикиным мечём он был.
Он "неотвратимым" слыл.
"Адрастеей" он являлся.
Он "неотвратимым" звался.
Дика тем мечём гордилась,
С Адрастеей породнилась.
С Немесидою сраслась.
Та возмездием звалась.
Немесида - Никты дочь.
Никта же - богиня ночь."
507.
Вдруг Клио остановилась,
к Артемиде обратилась:
"Артемида, не вертись,
но старательней учись!
Ты и так всё это знаешь,
крутишься, читать мешаешь,
Плохо роль свою играешь.
Правь должна ты соблюдать,
головою не мотать.
и не ёрзать не мешать."
Артемида ж отвечала:
"Извини, коль помешала.
Птичка там вон пролетала.
Я следить за нею стала.
Что читаешь ты - я знаю,
но, однако, понимаю,
Свиток мы должны читать,
и порядок соблюдать,
Чтобы Правда здесь звучала
и народы просвещала.
Правды - мы, ведь, голоса,
Правды - очи и глаза.
Дай сюда твой древний свиток.
Выткан он из красных ниток.
Дальше я теперь читаю.
Немесиду я, ведь, знаю.
С Немесидой я дружу,
Правде вместе с ней служу.
Немесида, Никты дочь,
прогони всю Кривду прочь:
"Никта в хаосе родилась,
Немесидой заискрилась.
Никту ж Хаос породил.
Брат Эреб у Никты был.
Никты мужем он же слыл,
Немесиду он родил.
С ней Эрида родилась
и раздором прозвалась,
Состязательностью стала,
конкуренцией блистала.
Для агонии она,
та Эрида, рождена.
С ней азарт и появился,
в душах он огнём искрился.
В душах он заполыхал,
на безумия толкал,
К подвигам, к безумствам звал.
508.
С той Эридой сёстры жили -
с ней эриньи вместе были.
С факелом они ходили,
ложь и Кривду злобно били.
Первая Мегерой звалась.
Ею Правда подкреплялась.
Песефона же - вторая.
И Алекта с ней - меньшая.
Сёстры те эриньи были,
с Немесидою дружили.
Сатанистки - все они,
злобной яростью полны,
Хоть за Правду все сражались,
но безжалостными звались.
Злобой, местью осквернились,
в Сатану аж превратились.
Дьявол грех же не прощал.
Всех он грешными считал.
Всех решил он погубить,
этим Кривду всю убить.
Вновь Астрейю возвратить."
509.
Артемида замолчала,
гром ужасный услыхала.
Клия тоже с камня встала.
Артемида ж так сказала:
"Дождик, погоди не лей!
Побежали в храм скорей!
Там от дождика спасёмся,
с летописью разберёмся."
На пригорке храм стоял.
Лес пригорок окружал.
В храм богини побежали,
по дороге ж рассуждали:
"Этот храм Кинорт создал,
брата тут земле предал. (1360)
Акинт там в гробу лежит,
алым яхонтом горит.
Феб на троне там сидит.
Он по Акинту грустит.
Восемнадцать уж столетий
храм стоит тут долголетний.
Почему же пусто тут,
пыль вокруг и неуют?
Гиацинта уж не чтут,
богом больше не зовут?
Гимнов больше не поют?" -
В гневе Клия вопрошала,
Гиацинта вспоминала,
Как она его рожала,
Матерью ему как стала.
510.
Мгла над храмом
вдруг сгустилась
и в Эреба превратилась,
Молниями разразилась -
Немесида появилась.
Рядом сёстры с ней стояли.
Их эриниями звали.
Их Эрида возглавляла,
старшая сестра сверкала.
Артемиду увидали,
хором сразу закричали:
"Здесь однажды мы бывали,
вас в Амиклах тут видали.
Вы на алтарях лежали,
план безумный обсуждали. (1255)
Как бы вам объединиться
и в Елене воплотиться,
Чтоб историю продлить,
красоту чтоб воскресить.
Ничего не воскресили,
лишь народы истребили,
Варварство лишь возвратили,
в мраке шесть веков сгубили! (1210-610)
В космосе вы всё летали,
о земном не помышляли,
И не ведали не знали:
Арташир давно скончался. (242)
Константин за ним помчался. (337)
Но когда он умирал -
то Христа он вдруг позвал,
Перед смертью окрестился,
в рясу даже обратился.
Константин монахом стал.
Царь монашество принял!
Он Христа как Правь признал!
Хлебом-артосом назвал!
Потому и пусто тут.
Люди в храм уж не идут,
Гиацинту не поют,
Сатаной его зовут,
Вас богинями не чтут."
511.
Артемида возмутилась,
и к Эриде обратилась:
"Ты очами не сверкай,
на - анналы почитай,
Правду о себе познай!
Тут Эрида засопела,
на ступеньки храма села.
Шесть богинь вокруг присели.
Слушать дальше все хотели.
Тут взяла Эрида свиток.
Полон был он красных ниток.
Начала она читать:
512.
"Немесида, мести мать,
Злилась на людей опять.
В храм в Амиклы прилетела,
на алтарь Акинта села.
Тут Эрида появилась,
с Немесидой сочленилась,(1255)
Трёх эриний позвала,
всех в себя их вобрала.
После с Зевсом возлегла.
и яичко зачала.
В лебедицу превратилась,
в небо быстро устремилась.
В Спарту лебедь прилетела,
Леде на колени села.
И яйцо она снесла.
Леда то яйцо взяла.
И в шкатулку положила,
дочку из яйца родила,
И Еленой объявила. (1255)
Немесида, ведь, решила
всю Неправду истребить,
грешников всех умертвить,
И Елену зачала,
повод для войны дала.
И к Эриде возвратилась,
с нею вместе веселилась.
И эриньи рады были,
аж от радости вопили:
"Иж людей сколь народилось,
сколь ванаков наплодилось,
Землю всю засраматили,
Кривды, блуда натворили!
Всех теперь их истребим!
Друг на друга натравим!
Головы у них снесём!
Мир от бремени спасём!
Кали-юга прекратится.
Крита-юга возвратится.
Вновь вернётся к нам Астрейя.
Правь нам матери роднее."
513.
Так они и сговорились
и на пир богов явились. (1243)
Яблоко в саду сорвали
и его Эриде дали,
И при этом подписали:
Та пусть яблоко возьмёт,
кто прекраснейшей слывёт."
Все богини пьяны были.
У Пелея все гостили.
Свадьбу царь Пелей играл.
Он Фетиду в жёны брал.
Уж Ахилла он зачал.
Гера яблоко взяла:
Мол, красивей всех она.
Но Афина оскорбилась,
Афродита разозлилась.
Яблоко раздором стало,
трёх богинь переругало.
В небо три богини взвились,
и на Иде приземлились.
Пред Парисом юным встали
и вопрос юнцу задали:
"Кто красивее из нас,
принц, скажи ка нам тотчас."
Наготою заблестали,
принцу яблоко подали.
Яблоко Парис схватил,
Афродите подарил,
ей победу присудил.
Афродита засияла
и Парису так сказала:
"Я добра не позабуду,
деву я тебе добуду.
В Спарте дева та живёт,
и Еленою слывёт."
В Спарте принц её украл
и к войне тем повод дал. (1230)
514.
Так эриньи изловчились,
так с Эридой исхитрились,
Зависть аж в богинь вселили,
Спарту с Троей аж стравили,
все народы истребили.
После стали пировать
Правду с неба призывать:
"О Астрейя, к нам явись,
на земле вновь появись.
Всех мы грешников убили,
Кривду всю мы истребили.
Можешь Кривды не бояться,
Можешь к нам ты возвращаться.
Поскорее приходи,
благодать нам принеси."
Но Астрейя не пришла,
Дику-Правду прислала.
Дикой Правда та была,
дико за грехи секла."
515.
Тут Эрида покраснела
и читать вмиг расхотела.
Клия восторжествовала
и эриньям так сказала:
"Артемида ли виной,
что лилась там кровь рекой?
Яблока она не брала,
пред Парисом не скакала,
Но напротив, корабли
не пускала от земли,
Бурю в море разыграла,
плыть на Трою им мешала.
Нет, Эрида, ты - причина,
с Немесидой ты, скотина,
Артемиду обманула.
Ты азарт в ванаков вдула.
В Трое ты войну раздула!"
Немесида тут вскочила
и в сердцах заговрила:
"Ну ка, Клия, не ругайся,
беспристрастной оставайся!
Ты - истории, ведь, мать.
Надо Дику нам позвать.
Правду от неё узнать."
516.
Гром и молния сверкнула.
Дика-Правда в храм впорхнула.
С Дикой в храм вошла Ирида.
Обняла её Эрида.
Тёзкой даже называла.
"И" как "э" она читала.
Всем ж Эрида так сказала:
"Спор должны мы наш оставить.
Вот позвольте вам представить.
Юную Ириду нашу.
Дай ка летопись мне вашу.
Ну ка, свиток развернём.
Про Ириду стих найдём ...
Вот ... о дедушке Ириды
песнь как пели пиериды:
"В море Понт сперва царил.
С Геей Понт с женою жил.
Морем Понт руководил.
Понт Тавманта породил.
Брат Нерей с Тавмантом был.
Гею Понт затем оставил,
И Урану предоставил.
И Уран на ней женился,
Океаном разродился.
Океан и Понт дружили,
всей водой руководили
и детей своих женили.
Дочку Океан зачал
и Электрою назвал.
и Тавманту в жёны дал.
Так Ирида народилась
вестницей богов явилась.
Вестница богов - Ирида,
А раздоров мать - Эрида,
Друг от друга отличались,
хоть и тёзками являлись."
517.
Улыбнулась тут Ирида.
Поклонилась ей Эрида.
Дика на пенёк присела,
яблоко своё доела.
Немесиду обняла
и эриний позвала:
"К вам с Иридой мы пришли,
весть такую принесли.
Вам, эриньи и Эрида
весть та будет как обида.
Феодосий царь указ
новый написал про вас:
"Спорт, мол, сатанизм рождает,
мол, агонией воняет."
Царь все игры запретил,
храм в Олимпии закрыл. (394)
Уж закрыты Дельфиады,
Прекратились Истмиады.
Нет теперь уж игр Немейских,
Нету и Пан-Афинейских.
"Мол, Эрида не нужна,
сатанистка, мол, она.
Прочь Эриду надо гнать,
не давать азарт рождать.
Пусть наступит, мол, опять
тишь да божья благодать."
518.
И ещё хочу сказать:
"Правь-Фемида, наша мать,
вновь беременна опять.
Знать Астрейя возвратилась,
вновь в Фемиде воплотилась.
Ведь Фемида, Правды мать,
скоро будет уж рожать.
В храме здесь Фемида спит.
Здесь никто, ведь, не шумит."
В радости эриньи взвыли,
со ступенек вмиг вскочили,
В храм торжественно вошли,
Там Эйлитию нашли.
Дочка Геры там стояла,
роженице помогала.
Родов всех она богиня,
рожениц всех берегиня.
С ней Алития была,
тёзкой ей почти слыла.
Истиной она являлась
и Алисиею звалась.
519.
Тут Эйлифия сказала:
"Разговор я ваш слыхала.
В Трое было завершенье,
дел Геракла продолженье.
Всё с Геракла началось.
От него всё повелось.
Гера это понимала.
Мне она тогда сказала:
"Мойр, Эйлития, возьми,
в Фивы быстренько лети.
Там Алкмена уж рожает,
сына божьего являет.
Доченька, не оплашай,
родам этим помешай."
Мы к Алкмене прилетели,
у дверей квартетом сели,
Ноги крестиком сложили.
Руки мы перекрестили.
Роды мы остановили. (1285)
Мойры сжали три звезды,
три зажмурили избы,
Не давали из узды
злу родиться для езды."
Тут Клио рассказ прервала:
"Да я вас тогда видала.
Я тогда Исторой стала,
В Историду превратилась,
в доме Пройта появилась.
Лишь Галинтеада, дочь
Пройта, мне могла помочь.
К вам вдвоём мы прибежали
и с азартом закричали:
"Геркулес, ура, родился!
Божий сын на свет явился!"
Так мы вас и обманули.
Звёзды вы свои раздули,
Три избы свои разжали
И родиться Герклу дали."
520.
Тут Фемида к ним явилась
и к богиням обратилась:
"После Зевс остепенился,
с девами уж не сходился.
Жён земных уж не ядрил,
сыновей им не дарил.
И Геракл последний был.
Много дел он натворил.
В блуде Зевс его зачал.
Зевс Алкмену, ведь, познал.
Зевс меня тогда прогнал.
Геру он женою взял.
Зевс от Правды отступил.
Уж не муж мне Зевс, ведь, был.
Гера Зевса не сдержала,
Правды Гера, ведь, не знала."
Немесида тут вскочила,
с яростью заговорила:
Зевс людей всех сотворил,
тем Неправду укрепил.
Люди, ведь, несовершенны,
лживы все и дерзновенны.
Ум приматов недалёк,
Зевсу было невдомёк,
Что приматов он обрёк
на болезни, на страданья,
На душевные терзанья,
тягостное прозябанье,
жалкое существованье.
Вспомним Правды же урок
и дадим себе зарок,
Всех приматов истребить,
мир от бед освободить.
Чтоб приматы не страдали.
Правду чтоб не оскверняли."
521.
Тут Фемида их прервала
и ражать внезапно стала.
Вспыхнула она звездой,
с чёрною сраслась дырой,
Джеты, струи, изливала,
как галактика сверкала.
Джеты вмиг перекрутились,
звёзды в них вдруг заискрились,
На концах жгутов сгустились,
друг от друга отделились.
Две галактики родились
и жгутом соединились,
И в богинь двух превратились,
и на алтаре явились.
Первая была Эйрена
(в мире будь благославенна)
Кратко ж звать её Ирина
(стройная как балерина)
Можно звать её Иреной,
мира нашего Ареной.
Так Ирина народилась,
мир как и покой явилась.
Вслед Эвнома излилась,
благоправьем прозвалась.
Как Астрейя та Эвнома
с милосердием знакома.
Мир, покой, благозаконье
с Ирой той и с той Эвномьей
По земле распространились,
с Орой первою сроднились.
Дика ж Орой третьей стала,
Горой третьей заблестала,
Хорою себя назвала,
третьей Эрой воссияла.
С сёстрами соединилась
и в триаду превратилась.
Дика, Ира и Эвнома
троицей сидели дома.
Хорами себя считали,
Эры три собой являли,
путь к Олимпу защищали.
522.
Хоры быстро развивались
и в харит уж превращались,
грациями назывались.
Совершенство охраняли.
Арти, аретэ давали.
Первую Аглаей звали,
так "сиянье" называли,
Так Фаэну величали,
Пасифею почитали.
Эфросинья же вторая,
"благомыслием" сверкая,
Пейтой также называлась,
"убеждением" считалась,
Гегемоною являлась,
"всеправительницей" звалась.
Третьей ж Талия была,
музы Талии сестра,
Как "цветение" она,
с таллосом сопряжена.
Биджей Талию венчали,
Карпой, плодом, величали,
И Ауксой называли,
"умноженьем" нарекали.
Милостью они сверкали,
милосердие давали.
Ведь, харита, благодать,
"совершенств" небесных мать.
На ладони Аполлона
три хариты словно дома
В хороводе танцевали,
христианство излучали.
В христианстве почитать
нужно их как благодать.
Ведь, Евангелье опять
нужно Благовестом звать.
Три хариты удалились,
в христианство превратились.
Три хариты закрутились,
в христианстве расстворились.
Хоры три за ними вслед
танцевали свой балет.
В них Астрейя воплотилась,
в трёх харитах расстворилась,
из Амиклов удалилась.
4. Мандаизм, маздаяснизм,
манихейство и Мом (242-458)
523.
Арту Арташир
Сасанид ценил. (225-242)
Ксерксом Сасанидским
шах тот первым слыл.
Древнюю он Арту
персам возвратил.
А Кирдер арбадом звался.
Арта-патом он являлся.
Церковь Арты возглавлял
и себя он вещим звал.
Вдруг он в келье затворился.
Сам в себя он углубился,
Вмиг из тела излучился,
В Ад кромешный погрузился
И в Амиклах очутился.
Там пещера, ведь, была,
прямо в Ад она вела,
И Тенарской называлась,
дверью в Ад она являлась.
Гром в Амиклах раздавался.
В храме мрак Эреб сгущался.
Гроб хрустальный там стоял,
Гиацинт в том гробе спал.
В храме том Кирдер укрылся,
Гиацинту поклонился.
Там Мани пророк сидел,
на Кирдера зло глядел.
Мани можно звать Мани,
так писалось искони.
Мани - это на фарси,
по советски же Мани.
524.
Вдруг Эреб над гробом взвился,
Из Эреба Мом явился,
Немесидин брат излился.
С ним Танатос вместе был.
Смертью он руководил.
Он Эриний братом слыл,
С Момом, с братом, вместе жил.
Мом из Парфии прибыл,
Мани вместе с Момом был.
В тьме эриньи уж витали,
как людей сгубить мечтали.
Мани их помошник был.
Мизантропом Мани слыл.
Мир он Кривдой называл.
Мир на смерть он обрекал.
С Мани с тем Фемида зналась,
Правосудьем что считалась.
С Мани с тем она сидела,
Стих Мани на ухо пела:
"Мом - вселенский извращенец.
Мом - лукавый отщепенец.
Мом - юнцов всех совратитель,
юных мальчиков растлитель."
525.
Мом меж тем уж в храм явился.
Сёстрам в ноги поклонился:
"Вам людей не истрибить,
нужно их сперва растлить,
совратить и соблазнить.
Бог на них чтоб обозлился
и спасать их не стремился.
Богу нужно доказать,
что не прав он был опять.
Что ошибку бог свершил,
зря людей, мол, сотворил."
Вновь Фемида засверкала,
вместо Мома зазвучала:
"Мом! Ты сына мне сгубил,
Прометея совратил.
Ты его на грех подбил.
Людям он огонь добыл,
Всем искусствам научил,
Все науки им вручил.
Мом, ты сущий сатана,
на тебя я очень зла."
Немесида тут явилась
и за брата заступилась:
"Ты, Фемида, нам сестра,
Мома ты понять должна.
Мани - вот, всю правду знает.
Вместе с Момом он летает.
Мома он не оскорбляет.
Так и Мопс же поступает.
С Момом Мопс пророк дружил,
что Калханта победил.
Мопс царём карийским был,
Мопс из Аргоса приплыл.
Мопс - Алкмеона, ведь, сын.
К нам сюда царь Мопс прибыл."
Немесиду Мом прервал.
Мопса он поцеловал,
Мани руку он пожал
и Фемиде так сказал.
Стих Мом дактилем начал:
526.
"Мраком отец наш
Эреб наречён.
Мрак абсолютного
знания он.
Ад голой Правды
во мрак тот включён.
Корни там истин
всеобщих сокрыты,
Мраком кромешным
те корни обвиты.
Там беспощадная
Правда царит.
Знание вечное
в мраке парит.
Там меж корней
Мнемозина живёт.
Вечную память
она стережёт.
К ней Немесида
скорее лети,
И Мнемозину
о жизни спраси.
Ты, ведь, одна
Мнемозину ту знаешь.
Старшей сестрой
ты её, ведь, считаешь.
Знай, две реки
там в Эребе текут.
Первую Летой,
забвеньем зовут.
Стикс-Каллироя
в реке обитает.
Лета ж Эриду
за матерь считает.
Там же река
Мнемозины течёт.
В этой реке
Мнемозина живёт.
Вечную память
она стережёт.
Вечную память
от мира скрывает.
Там же ручей
Немесиды сверкает.
Память мирскую
собою питает.
В людях злопамятство,
месть возбуждает.
Память короткую
в ум он вливает.
Краткая память та -
ты, Немесида.
Древняя ж память
под Летой сокрыта."
257.
Быстро в Эреб
Немесида влетела.
Там уж Ирида
у Леты сидела.
Часто Ирида
к той Лете ходила.
Воду из Стикса
богам приносила.
Боги ж ту воду
как Библию чтили.
Клятвы они
над водой говорили.
Руки на воду
сперва они клали
И обещания
после давали.
В бездну, в Эреб,
воды Лета несла.
В мраке там их
Мнемозина ждала.
В чёрных волнах
им навстречу плыла.
Ведь, змеедевой
она называлась,
Словно русалка
в волнах укрывалась.
С нею Ирида
одна лишь общалась.
Да Немесида
лишь к ней обращалась.
В памяти, ведь,
Немесида нуждалась,
Реинкарнацией,
ведь, управляла,
В круге сансарном
людей, ведь, терзала,
Метопсихозный
в них диск запускала.
Люди ж о прошлых
рожденьях забыли,
Долгую память
Стикс-Лете вручили.
Стикс-Каллироя
из Леты явилась.
В тантре она
с Мнемозиною слилась.
И к Немесиде
тотчас обратилась:
"Знаю, зачем ты
пришла Немесида.
Знаю, зачем ты
примчалась Ирида.
Мом, юный брат мой,
ко мне вас прислал.
Древо он жизни
познать возжелал.
Мрак абсолютного
знания здесь.
Также невежества
мрак ещё есть.
528.
1. Исконе Мана Рабба
только был.
Ум тот Великий
над всеми царил.
(Мани, пророк,
то же имя носил.)
Мана тот
Солнцеогонь породил.
2. Солнцеогонь Шам Семир
потом жил.
Знай, Семияром
славянским он слыл.
3. Жизнь из огня,
то есть Хайя явилась.
4. Тихое Веянье
следом родилось.
5. Гром Юшами
уж потом засверкал.
6. Следом за ним
Иордан заблистал.
Гангой, рекой он
небесною, стал.
Знание жизни
потом заклубилось.
7. Манда-ди-Хайя
засеребрилась.
8. Дерево Жизни
рости начало.
9. Мудрость Софию
произвело.
529.
Дерево жизни
в чертогах жило.
Царство его
беспредельно было.
Север, восток
и весь запад объяло,
Кверху и книзу
произростало.
Дерево то
бесконечным уж стало.
Ведь, ничего его
не окружало.
В лоне своём
это Древо скрывалось
И с посторонним
ничем не сношалось.
Дерево Жизни
то было царём.
В Древе таилось
то царство в самом.
Древо само, ведь,
тем царством и было.
Древо в плодах
бесконечных царило.
С юга лишь Древо
стеной прикрывалось.
Древо же Смерти
на юге терзалось.
И от него Древо
Жизни закрылось,
Чтоб вожделение
в Смерть не вселилось,
Древо чтоб Смерти
не возбудилось,
К Жизни чтоб Смерть
эта не пробудилась.
530.
Жизнью земной
Древо Смерти являлось.
Смертью земной
Древо Жизни считалось.
Дерево Смерти
на юге росло,
В грязи, в отбросах,
во мраке жило.
Ашватха словно
то Дерево было,
И на дремучий
баньян походило.
Сотни стволов
на баньяне росло.
Тысяча веток
на каждом цвело.
В этих стволах
Древо Смерти мыталось,
И со своими
плодами сражалось.
Жизнью земной
то мытарство являлось.
Ветви его, ведь,
не знали друг друга.
Мрак там, Эреб,
были всюду и мука.
Ашватха так вот
и произрастала.
Древом вселенским
та Ашватха стала.
Древо во мраке,
в Эребе скрывалось
И со стволами
своими не зналось.
531.
Тут вдруг один
из стволов возвопил.
Все он другие
стволы пробудил.
Все тут на голос
на тот устремились,
В заговор мрака
единый сгустились.
Бездна во мраке
заколебалась
И забурлила
и кверху поднялась.
Сверху же свет
беспредельный царил.
Свет тот же
Деревом Жизни, ведь, был.
Хоть на мирскую
он смерть походил.
Но породить Свет
Огня лишь не мог.
Вмиг бы огнём тем
он мрак весь пожёг.
Древо он Смерти
костром бы спалил,
Всех бы приматов
земных истребил,
Мрак бы и бездну
огнём осветил.
Свет милосерден,
однако, тот был.
Жечь ничего он
огнём не любил.
Свет, ведь, по Правде,
плеромою слыл.
Свет в благодати,
в блаженстве, ведь, жил.
Свет в безметежности
вечной царил.
Свет Беспредельный
над всем был отец.
Матерью Мира ж
его был конец.
Этот конец,
ведь, у Шивы стоял.
Матерью Мира
лингам тот торчал.
Божьего Сына
тот таллос зачал.
Сына Софией он,
Мудростью, звал.
Сын Человеческий
так появился.
Словно Адам он
небесный родился.
Пять он эонов
концом породил.
Пять сыновей
вниз во мрак он спустил.
То есть триада
вверху находилась.
Вниз пятерица
оттуда пролилась.
Стал, ведь, эоны
сын вниз испускать.
Кванты, фотоны
во тьму направлять,
Ими дремучий
стал лес освещать.
К тьме он частицы
свои примешал,
В мрак элементы
свои опускал.
Тело своё он
той тьме отдавал.
532.
Вниз так излился
вдруг первый эон.
1. Воздухо-разумом
назван был он.
2. Ветеро-знание
следом пролился.
3. И Свето-мысль вниз
потом устремился.
4. Тепло-рассудок
же следом пошёл.
5. И Вода-воля
во мрак снизошёл.
Начал, ведь, сын
свой квазар разжигать.
Пальцами начал
пульсар свой камлать,
Квазаром рету,
струю испустил,
И на пять порций
её разделил.
Квазар пять раз
он в экстазе сжимал.
Рету на пять он
частей разделял.
В мрак во вселенский
он квазар совал.
Звёздную жидкость
он в тьму испустил,
Лишь на секунду
оргазм ощутил.
Мраку Эребу
всю силу отдал.
И обессилив,
во тьму он упал.
Квазар погас у него
и опал.
Лес там дремучий
произрастал.
С мраком тем
звёздные капли смешались,
Бестолку к чёрным
стволам прилеплялись.
533.
Мраком те капельки
пожраны были.
Мрака сыны рты
как "хавы" раскрыли,
Рету небесную
вмиг проглотили,
Ум этих капелек
ядом сгубили.
Стали тут капельки
Сыну молиться:
"Жаждем обратно
на верх возвратиться!
Хватит тебе уж
во мраке дрочиться.
Хватит уж рогом
о землю точиться.
Нас, свою шакти,
вниз не изливай.
Вверх по сушумне
ты нас возвышай."
Сын же ответить
тем каплям не мог.
Ведь, обессилел,
опал его рог.
Сын, ведь, от тантры
совсем изнемог.
Капли в сушумну
всосать он не мог.
Этот Иблис, ведь,
без сил уж лежал,
Сатаниилом
себя называл.
Свето-отец лишь
за ним наблюдал.
Свето-отец лишь
ему сострадал.
Так про себя
Свет-отец размышлял:
"Тантру не будем
теперь продолжать.
Шакти не будем
теперь принижать.
Больше не будем
эоны рождать.
Станем мы к жизни
их словом взывать,
В блудной чтоб шакти
их не измарать...
Сатаниила всё ж
надо поднять.
Хватит в грязи
уж писару лежать.
Хватит уж в грязь
ему квазар совать."
Персы паисов
писарами звали,
За пацанов
тех писаров считали.
534.
Слово из уст
Свет-отец изронил,
Словом тем
вызов второй совершил.
1. Вызовом этим
Друг Света являлся.
Друг тот Христом
лучезарным считался.
Брата Иблиса
поднять он решил.
Стал, ведь, Иблисом
уж Сатаниил.
Снова он в грязь
уж свой рог запустил.
Другу на вызов
он так отвечал:
"Зря, о Друг Света,
ко мне ты воззвал.
Зря ты экстаз мой,
Друг Света, прервал.
Квазар мой снова,
ведь, твёрдым уж стал.
Я уж по яички
в грязь его вгнал.
Дротик от грязи
уж мой засучился.
Розовым кончиком
уж заострился.
Грязь я головкой
уже ощущаю.
Яички, анды, я
в грязь уж толкаю,
Их как орешки
по грязи катаю.
В жидкой грязи
я яички купаю.
Кверху меня
вызывать не стремись.
Сзади скорей
на меня ты ложись.
Рогом меж ног мне
скорее вонзись.
В грязь как и я
своим рогом воткнись.
Вместе мы станем
квазары совать,
Две сразу реты
начнём извергать.
В грязь коль квазары
мы два засадим -
В два раза больше
мы звёзд породим.
Мрак мы скорее
вдвоём осветим."
535.
Друг с ним тантриться,
однако, не стал.
К жизни вторично
Друг Света воззвал.
2. Зодчий вторым
этим вызовом стал.
Зодчий Великий тот
Рай воссаздал.
И Парадизом он Рай
тот назвал.
3. Следом ж Михр-йязд,
Дух Живой, воссиял.
В троицу с Другом
они сочленились.
С первой триадою
объединились.
Дух ж Михро-йязд
пятерицу воззвал,
К Сатаниилу
пятёрку послал,
В анды к Иблису
пятёрку вкачал.
В яички пять тех
эонов внедрились,
В яичках вихрями
вмиг закружились.
Квазар у Сына
опять засверкал,
Звёзды, галактики
за-извергал.
Свет он во мрак
и в Эреб испускал,
Светом вселенский
он мрак насыщал.
Только без толку
квазар вновь излился.
С грязи подняться
Иблис не стремился.
Снова он силу всю
в мрак, ведь, вкачал.
В грязи опять он
без сил уж лежал.
536.
Света отец
треттий раз тут воззвал.
Митра, посланник
тем вызовом стал.
Митра как асур
прекрастный сиял.
Асуром Митра
ведийским, ведь, стал.
Но авестийским
асуром он был.
Ведь, ударение
он изменил.
По авестийски,
ведь, он говорил.
Митра ахуром
себя называл.
Он красотою
весь мир освещал.
Мрака сынов
красотой возбуждал,
К свету и к арти
он их призывал.
Дэвы же эти
двуполыми были.
Тотчас же гарбху
они испустили.
Первый из них
Ашаклум назывался.
Брат же его
Намраэлем являлся.
От красоты они
только растлились.
Только напрастно
их биджи пролились.
Вверх подыматься
они не стремились.
Вместе к Иблису
они устремились.
В Сатаниила
насосами впились.
Долго втроём
в липкой грязи тантрились.
И до того в грязи
той раскалились,
Что аж два пола
создать умудрились.
Мол, чтоб быстрее
весь свет нам всосать,
Надо два пола
быстрее создать.
Хава с Адамом
тотчас родились.
Первою парой
людей прозвались.
Хава та ртом
или жизнью звалась.
Евой, змеёю,
в грязи кувыркалась.
537.
Света отец тут
две троицы взял,
Митру, седьмого,
с собою позвал.
Вместе седьмицей
они закружились,
К жизни Исуса
воззвать устремились.
Юный Исус
вмиг к Адаму прибыл.
Правде Адама
Исус научил.
Тело распятое
он показал.
Телом распятым,
ведь, Сын уже стал.
Сын в каждом теле
и в древе распят.
Мраком и грязью
и блудом объят.
Плод свой Исус
тут Адаму вручил.
Плод тот от Дерева
жизни, ведь, был.
Плод Древа Жизни
Адам вмиг познал,
Ибо Исус, ведь,
Адаму сказал:
"Коль от материи
освободишься -
К Древу ты Жизни
назад возвратишься.
Капельки света
от мрака спасёшь -
К Древу их жизни
назад приведёшь."
538.
Хава с Адамом
по Правде зажили.
Сына Сифила
они породили.
Сиф или Сит,
ведь, у них народился.
В знание жизни
тот Сит углубился.
Знание Жизни
уже появилось.
Манда-ди-Хайя
во тьме заискрилась.
В ней же София
Премудрость таилась.
Света отец, ведь,
Исуса воззвал.
Ведь, Светоносцем
Исус теперь стал.
Плод Древа Жизни
Исус, ведь, сорвал.
Плод тот он Ситу
испробывать дал.
Логос он Ситу уж
в манас, ведь, вставил.
Ум, Ситов манас,
он к Правде направил.
539.
Тут же эоны
на землю явились.
В мудрых избранников
все воплотились.
Первым был Сиф
или кратко Ситил.
Сифа того
сам Адам породил.
В Яхью потом
он эоны вселил.
Яхья-Иван тот
крестителем слыл.
Яхья тармидом,
учителем, стал.
Он в Иордане
крестил христиан.
Школьники их
как талибы блистали.
Их же талибы
тармидами стали.
Мандея-сабу
тармиды создали -
Церковь мандеев
они основали.
Мало Христа
те мандеи ценили.
Лишь Иоана
тармиды молили.
Так мандеизм,
гностицизм зародился.
В Правды познание
он углубился.
Манда-ди-Хайя
их гносисом была.
Знанием Жизни
она им светила," -
Тут Мнемозина
рассказ заверщила.
540.
Мани уж в небе
тогда зародился.
Вниз снизойти
он уже устремился.
В храме в Амиклах
пока он сидел.
Мома он слушал,
на Мопса глядел.
Гностики после
Христа расплодились. (60-180)
"Гносисом", знанием,
Правды гордились.
Гносис тот Правды
познаньем считали.
Многие церкви
они основали.
Правду же знанием
гностики звали.
Плод с Древа Знания
гностики рвали.
Часть их мандеями
лишь прозвалась.
Манде молиться
та часть принялась.
С "Маном" та Манда,
с умом сопрягалась.
С Манасом под
Вавилоном сливалась.
С Маздой Асурой
та Манда срасталась.
Гностики чистые
эллины были.
Гностики эти
на западе жили.
Ну а мандеи
халдеями слыли.
Под Вавилоном
мандеи те жили,
Мифы халдейские
с артосом слили.
541.
Могтазилахи
от них отделились.
И в Вавилоне
они водворились.
Могтазилахи
халдеями слыли.
По арамейски
они говорили.
Юный парфянин
средь них также жил.
Он арамейский
язык изучил.
Этот парфянин
писара родил.
Словно пророка
он сына растил.
С детства о Манде
ему говорил.
Маной, умом,
он писара назвал.
Так вот Мани
в Ктесифон и попал. (215-277)
Мани Рабба, высший
ум, в нём блистал,
Манас писарский
собой просвещал.
Кесарь Север
Артакидов разбил,
И Селевкию
у них захватил. (206)
Он в Ктесифон
вслед за этим вошёл.
Он Вавилон осмотрел
и ушёл.
Манда-ди-Хайя
вокруг заискрилась.
И в мани-хайство
она превратилась.
То манихейство
сам Мани создал.
Он христианским
пресвитером стал.
Он христиан
к манихейству призвал.
542.
Вдруг поп Мани услыхал,
Арташир что жизнь скончал. (242)
В Ктесифон Мани примчался
и с Тансаром повстречался.
Тот Тансар арбадом был,
сто Авест в одну он слил.
Церковь Арты он создал.
И Кирдера он призвал.
Главным тот арбадом стал,
церковь Арты возглавлял. (243-291)
Мани с ним сперва дружил.
Царь Шапур Мани любил. (242-272)
И Мани царя учил,
авестизм он углубил.
Он маздаяснизм читал -
веру пращуров познал.
Книгу он "Шапураган"
написал как ураган.
А "Гигантов книгу" он
написал как Аполлон:
"Вера у людей одна.
Издревне она дана.
Правда в небе обитает.
Кривда ж миром управляет.
Кривду нам не победить,
Сатану не разгромить.
Прекратим детей рожать,
хватит семьи создавать,
зло, Неправду умножать.
Мясо да не будем жрать
И растенья убивать.
Прочь от мира отвернёмся,
В небо манасом вернёмся,
И в пустыни унесёмся."
К Гангу Мани поскакал,
Веды все он там познал.
Мани-манас изучил
и с буддизмом сочленил.
После ж он в Китай подался,
даосизмом там занялся.
543.
С Буддой Мани,
с Лао-цзы сочленился.
В теле тройном
на Иран возвратился.
Будда, Христос,
Зароастр в нём сияли.
В разум Мани,
то есть в манас, запали.
Так Утишитель
Параклет родился.
Духом он Правды
в Иране явился.
Духу тому сам Христос,
ведь, молился.
Этим Параклетом
Мани и стал.
Правде учил он,
людей утешал.
Сына из грязи
поднять он мечтал:
"Акт его, тантру,
должны мы прервать,
Рог прекратил чтоб
он в грязь свой совать.
Вытащим лимб коль
из грязи его -
Сразу добьёмся
на свете всего.
Коли тантриться
мы все прекратим -
Капельки света
наверх возвратим."
544.
Шах Бахрам уже царил.
Ксеркс больным тот очень был.
Мани вновь в Иран прибыл.
Там Бахрама он лечил.
Но Бахрама он не спас -
И казнён был в тот же час. (277)
На кресте он был распят.
Этому Кирдер был рад.
Был верховный он арбат.
Кожу с Мани он сдирал
и соломой набивал.
Манихеев ж он щадил.
Рим, ведь, зверски их казнил.
Манихеи ж расплодились,
аж в Монголию пробились.
В Риме даже появились,
в христианстве притаились.
Власть же Кривдой называли,
Рим тем очень раздрожали.
Диоклетиан там злился.
На Мани он ополчился.
А Кирдер пророком был.
Ад живым он посетил.
С Ангро-Манью говорил.
Сатану Кирдер смутил.
Ангро-Манью воссиял.
Главным он Иблисом стал,
Первым Сатаной восстал,
и Кирдера прочь прогнал.
Тот из Ада вверх поднялся
и в Амиклах оказался.
Храм Акинта там стоял.
Мани там уж воссидал.
545.
В Храме Мом, Эреб, сгущались,
и с Танатосом братались.
Сели там они семьёй,
с сёстрами и с всей роднёй.
Немесида и Эрида
и Эриньи и Фемида.
Мани с ними там сидел,
как Христос на них глядел.
Долго мудро говорили,
Наконец вот так решили:
"Храм, где Гиацинт лежит,
Где на гробе Феб сидит.
Храм тот штабом нашим будет.
Феб же Гиацинта любит.
Гиацинта посещает,
Часто в храме Феб бывает.
Луконосец Аполлон, Лукифер Аполлион
куросов возьмёт в полон.
Мом ж эфебов соблазнит,
их в познаньях углубит,
в манихействе утвердит."
Это все постановленье
подписали с нетерпеньем.
Старшая эринья встала,
Мому так она сказала:
"Мом, паисов растлевай,
но, однако, меру знай.
Им Христос уже сияет.
Иринир он запрещает.
Юнг тантрить он не даёт,
кор под куросов кладёт.
Кору с куросом спрягает,
паидоратизм ругает.
Я теперь - иренам мать.
И меня Мегерой звать!
Мом, ты должен понимать,
мне дорогу уступать.
Протяни ладонь родной,
брат мой, Момик дорогой."
Кверху Мом ладонь поднял,
вмиг Аполионом стал.
Три эриньи закрутились,
на ладошку опустились,
Стали кару танцевать
и Эриду целовать.
Танец вихрем закрутился,
в таллос как бы превратился.
Иром (эром) он налился,
ириктильно распрямился.
Ведь, эриньи танцевали,
ведь, Эриду обнимали,
Ириниром управляли,
ведь, ирекцию рождали.
546.
Гроб хрустальный там стоял,
словно яхонт он мерцал.
В гробе ж Гиацинт лежал.
Мёртвым сном он в храме спал.
Обнажённый он сиял.
Мёртв он был и не дышал.
Сон Гипнос его ласкал.
Смерть Танатос обнимал.
Но Ириньи танцевали
и ирекцию рождали,
Рог Акинов распрямляли,
Гиацинтов лимб сжимали.
И Танат, их брат не спал.
Яхонтовый линг сосал.
С ним и брат Гипнос стоял,
мёртвым телом управлял,
Сны забвенья навевал,
Сноведенья возбуждал.
В снах Морфей, паис, витал,
крылья нежно распрямлял.
Он Гипноса сыном слыл.
Юнгой он, паисом, был.
Голый он над телом плыл,
как Эрот, Зефир как, мил,
Нежен, гибок, легкокрыл,
Гиацинта он покрыл,
Лимб Акинфа воссиял,
обелиском твёрдым встал.
Мом, Танатос и Гипнос
взяли тут букет из роз,
Стали липестки срывать,
линг Акинфа осыпать.
Розы те паис держал.
Меж трёх братьев он стоял.
Тёмный, гибкий мальчуган
был из тьмы ночной соткан.
Очи вниз он опустил,
застеснялся, загрустил.
Линг, ведь, Акинтов стоял.
И паиса он смущал.
Краской аж паис покрылся,
за спиной у Мома скрылся.
Там он тоненький стоял
и за тантрой наблюдал.
Мани Клию тут спросил:
"Кто те розы притащил?
Что за юнга там стоит?
Кто стыдливость там хранит?"
Муза скромно промолчала.
Кто паис, Клио не знала.
К ним Ирида подлетела,
Тихо им ответ пропела:
547.
"Геспер - так паиса звать.
Никта-Ночь - паису мать.
Он четвёртый Мома брат.
Он Гипносу вслед зачат.
Вслед Тонату он родился.
С Гесперидой он явился.
Геспер, Гесперида та -
близнецы, ведь, не спроста.
В лоне вместе, ведь, лежали
и друг в друга проникали.
Ведь, едва они развились,
сразу же и сочленились.
Айгла в лоне там излилась.
Аретуза появилась.
Эритея излилась.
Гестия так зачалась
и Гесперой прозвалась.
Шестером они родились,
в рай на остров удалились.
Рай Гесператидой звали,
садом Гесперид считали.
Геспериды там и жили,
с братом Геспером дружили,
рай вечерний насадили.
"Геспера" Атлант забрал,
"Вечером" его назвал
и как сына воспитал.
Был как вечер он прекрасный,
курос скромный тот "атласный".
Геспер по ночам гулял
и на горы залезал,
звёзды ночью созерцал.
И однажды он пропал,
и Звездой Вечерней стал.
Так в ночи он расстворился.
Так в звезду он превратился.
Эос-фором он уж звался,
Заре-носцем нарекался.
Светоносцем Геспер стал,
Лукифером заблистал."
548.
Мани этого не знал,
удивился и сказал:
"Будем звать его Деницей.
Пусть тем именем гордится.
Русы так звезду зовут.
Саксы ж "Морниг старом" чтут."
Мани Геспером пленился,
в скромность Геспера влюбился.
В манас Мани углубился.
Геспера он там прославил,
с Ариманом в ряд поставил,
Сатаною объявил
и с Иблисом сочленил.
549.
Мысли Мани Мом прервал,
розы Гесперу отдал.
Так эриньям Мом сказал:
"Гиацинт девизом будет.
В славе он в веках прибудет.
Таллос вечно пусть стоит.
Наш он заговор скрепит."
К лингу Мом ладонь простёр,
Лимб светился как костёр,
твёрд был, динен и остёр.
Мом с руки эриний снял,
в губы линг Акинфов взял.
Вкруг эринии стояли,
языки их лингвой стали,
Гиацинтов линг лизали,
рог Акинфа возбуждали,
Иринир в нём разжигали,
тантру Мома продолжали.
Клин чтоб Акинтов стоял,
силой их чтоб насыщал.
Вечность Акинт чтоб прознал,
острым акинаком стал.
Вверх клинком чтоб линг торчал.
Мом закончил и сказал:
"Гиацинт нам богом будет,
Яхонтом в ночи прибудет.
Яхонт - красный, ведь, рубин.
Он - познание глубин.
Он - червлёный, алый яхонт.
А сапфир - лазурный яхонт.
Яхонт тот уж - голубой,
Он - лазоревый такой.
Красный пусть и голубой
будет цвет наш потайной.
Алым светом лимб сияет.
Он лазурь небес пронзает.
Голубым он отливает,
синь из вен в себя вбирает.
Красной Правдой линг цветёт.
Правду пусть Иблис сосёт!"
550.
Геспер быстро подошёл.
В губы линг ему вошёл.
Геспер, ведь, Иблисом стал,
Правду логоса сосал.
Эосфором нарекался,
Лукифером Геспер звался,
Грозным Ангро Маньей стал,
Сатаною засверкал.
Лимба ретою напился,
кровью "ире" весь налился,
как рубин весь раскалился.
Громом голос зазвучал.
Геспер речь свою начал:
"Мани вот уж мной пленился.
В манас я к нему внедрился.,
В Аримана превратился.
Я для Мани так развился.
Пусть Мани в Иран идёт,
Арту пусть туда несёт.
Все домой в Эреб летите,
больше здесь не мельтешите.
Ты ж, Ирида, оставайся,
здесь Зефира дожидайся.
Нежный мальчик тот Зефир,
белокур и лёгкокрыл,
Белопенным что завётся,
к Гиацинту уж несётся.
Он, ведь, Гиацинта любит,
квазар свой тантрить тут будет."
551.
Все во мраке растворились,
тьмой над гробом все сгустились.
В храм Зефир тотчас влетел
и на гроб хрустальный сел.
Гиацинт нагой лежал.
Он Зефира возбуждал.
Квазар у Зефира стал,
белой пеной засиял.
Линг Зефир в ладони зжал,
быстро, быстро задолбал.
Быстро линг Зефир дръочил,
даже выбился из сил.
Эос он, Зари, был сын.
Алым рог Зефира стал.
Как Аврора он пылал,
утренний ирин рождал.
Яростно Зефир тантрился.
Пеной линг его покрылся.
Он, ведь Эос сыном звался.
По утрам он просыпался,
тантрой пылко занимался.
Тантрой Эос разгоралась.
Пена с линга разлеталась.
Пена как туман клубилась,
облоками в тьме носилась.
552.
В тьме Ирида в той стояла,
Пену внутрь себя вбирала.
Уж звезда у ней пылала,
Купидона зачинала.
Купидон в звезде кипел.
Он Амуром стать хотел.
Артемида и Гермес
прилетели к ним с небес.
Купидона принимали,
и в тазу его купали,
сыном даже называли.
Так родился Купидон.
Был Зефиром зачат он.
Тантры новой он - закон.
Бог Амур - его же брат.
Он Аресом был зачат.
Афродитой он рождён.
Марсом он усыновлён.
С тем Амуром Купидон
был в единстве сопряжён.
В мир Эротом послан он.
Тантрой новой управлять,
муже-женский брак рождать.
Новый, ведь, ориентир
белопенный бог Зефир,
в тантре этой породил,
Не паисов чтоб ядрить -
кор под куросов ложить.
Новый так закон родился.
Так ориентир сменился.
Мани с тем не согласился.
Истребить он блуд решился.
553.
Мани в манас погрузился.
К Гесперу он обратился:
"Писарак писарбача -
хушру зебо (красота).
Он - навраз, пацан, чавон.
(Юноша подросток он).
Пусть чавон бачу тантрит.
Пусть детей он не плодит.
Пусть навраз писаров любит -
писарак бездетным будет.
Род людской быстрей убудет."
Геспер Мани отвечал.
Стих иранский зазвучал:
"Род приматов пусть плодиться.
В ад их жизнь тем превратиться.
"Зан, зайфа, хамсар (жена)
для того и создана.
Дева пусть (духтур) ложиться
под "навраза" и тантриться.
"Мард" (мужик) пусть "зан" берёт,
"узв" в "махбалу" ей суёт.
Пусть "кардан" с ней совершает,
"писараков" пусть рождает.
Коль навраз пуэра любит -
пуэр умным больно будет.
Новый Искандер родиться.
Это нам же не годиться.
Лучше пусть с "заной" тантриться,
К небесам пусть не стремиться.
Пусть приматом остаётся
и к Багою не суётся.
Ведь, паис, писар Багой
арти дарит красотой.
Он - "бажественный" такой!
Искандера он пленил,
Вслед Гефестиону был.
Ведь Гефестион скончался.
Ксандр без друга, ведь, остался," -
Геспер так Мани сказал.
И Мани возликовал.
|
