5. Херасков, Княжнин, Петров
782.
«Майкова помню я», -
Князь Сумрак пробурчал, -
«Хераскова, должно,
Ты Мишу тоже знал? (1733-1807)
В театре у меня
Валашский мальчик жил.
В кадетский корпус бой
Тот в шляхетский вступил.
Кадетский я у них
Театр же возглавлял.
Херасков аретэ
Как ты, Чулков, блистал.
Эротов, как и ты
В театре он играл.
Он после в МГУ
С тобой учиться стал. (1755)
В ту осень в первый класс,
Чулков, ты поступал.
Хераск ж на первый курс
Экзамены сдавал.
На десять лет тебя
Херасков обскакал.
В театре ж МГУ
Тебе он помогал?
Ты - мальчиков тогда,
Он ж – юношей играл».
783.
«Да, мы тогда вдвоём
С Херасиком дружили,
О Правде, о стихах,
О музах говорили», -
Ответил бард Чулков, -
«Хераск из за Днестра
Прибыл с отцом на Русь
Аж с самого Прута.
И был Херасик Майкл
Тот полный сирота.
Но полюбила вдруг
Мальчонку красота…
При Кантемире их
Отец ещё служил.
В Молдавии в боях
Он голову сложил.
Мать Друцко- Соколинской
Княжной его слыла.
За князя Трубецкого
Н.Ю. она пошла.
Ведь Кантемиру князь
Тот другом величался,
Учить стихам мальца
Хераскова старался…
Хераску в десять лет
В кадеты князь послал. (1743)
В театр твой, Сумарок,
Хераску записал.
784.
Херасков корпус тот
Закончил в восемнадцать. (1751)
Он в МГУ примчал
Со мною заниматься. (1755)
В Ордынке тридцать лет
Хераске отмечали.
Хераску в МГУ
Тут ректором избрали. (1763)
Журнал в Москве Хераск
Впервые основал. (1760)
Тебя он, Сумарок,
В отставку провожал. (1761)
Ты, Сумрак, тоже свой
Журнал тогда создал.
«Пчелой» журнал ты свой
«Трудолюбивой» звал.
Хераскин же журнал
Тот «Смесь» именовался.
В той «Смеси» бард Майков
Всегда публиковался.
785.
В те годы Ломонос
Уже больной ходил. (1763)
С Хераской года три
Майкл Ломонос служил.
Потом Хераск его
В могиле схоронил. (1766)
О Ломоносе так
Хераск мне говорил:
«В пятьдесят третий год
В гроб Ломонос спустился.
И столько ж век царя
Петра у нас продлился.
В науке Ломонос
Как Пётр Великий был.
В стихах Петрову Правь
Михайло защитил…
Царь Пётр ж,
Когда скончался –
К Сатиру ж
Он примчался.
Сатирка в тело новое
Петра сопроводил.
В ум Ломоноса так
Петра бог и всадил.
Михайле год тогда
Тринадцатый пробил. (1725)
786.
Помором на ладье
Уж Ломонос ходил.
Майкл мальчиком простым
С отцом в морях бурлил.
Тринадцатый же год
Сатирка почитает.
Мальцам в тот год азар
Сатир свой запускает.
В артерии юнцам
Бог демонов вселяет…
Вмиг юнга Ломонос
В тот год переродился.
В Премудрость, в Правду Майкл,
В науку углубился.
Майкл «Правду воли» всю
Уж «царской» изучил.
Пётр Правду думал ту,
Но вслух не говорил.
Петровскую ту Правь
Михайло довершил.
Мечтания Петра
В стихах Майкл разъяснил…
Успения Петра
Уж сорок лет справляли. (1766)
Как Ломоноса вновь
Петра уж отпевали…
Херасков же таким
Как Ломонос не стал.
Но Правды Красной он
Всё ж орден свой создал.
787.
В кадеты же когда
Херасика приняли,
Военной Правде там
Его учить начали.
Военные ему
Уж лавры там мерцали…
Но музы стали вдруг
Хераскову вещать:
«Ты годы юности
На нас не трать, не трать.
Коль арти нет в тебе,
В стихах не упражняйся.
Херасик, лучше ты
В военные подайся,
Другим путём иди,
На нас не отвлекайся.
Цвети привольно там,
Живи и наслаждайся.
Оставив Аполлона,
Ступай за Марсом в поле.
Не нужно лиры звона
В России слышать боле.
Военной Правды лавры
Похвальнее чем наши.
Сквозь горы Эпидавра
Пройдут знамёна ваши.
788.
Взойди, взойди в чертоги,
Фемида там летает.
Парнасские отроги
Она не посещает.
С закрытыми очами
Весы она имеет.
И Правда той Фемиды
Над роком пламенеет.
Внемли её законам
И с Правдой совещайся,
В судьбе своей препонам
Перечить не пытайся.
Достичь вершин Парнасских
Желаний не довольно.
Мавзол Галикарнасский
Писал стихи не больно.
Тут лишь старанья мало,
К тому надобен разум,
Чтоб чистотой блистало
Сознанье наше сразу.
Потребны остры мысли,
Законы чтоб природы
В один момент постигли
Ушами все народы.
Чтоб вещи все на свете
Изображал ты ясно.
Чтоб люди на планете
С тобой были согласны…
Но в ком слепая дерзость
Брала отважну силу,
У тех одна лишь мерзость
Стихами исходила.
Те стыд плодом имели
И не дойдя Парнаса,
С бесчестием сгорели,
Залезши на Пегаса…
Зря на Парнас полезли,
Гордыней пламенели,
Поэмы их исчезли,
Все в вечность отлетели».
789.
Херасков Правь ту муз
Стихами записал.
Херасков мне стихи,
Чулкову, те читал.
Вслед Кантемиру стих
Хераскинский звучал.
Херасков земляком
Же Кантемира звал.
Правь Кантемиру вслед
Херасков мне внушал:
«Не славь высокую породу,
Коль нет рассудка и наук.
Какая польза в том народу,
Что ты мужей великих внук.
Не титлы славу нам сплетают,
Не наших предков имена.
Они достоинства венчают,
И честь венчает нас одна.
Не чином украшайся боле,
Собою украшай свой чин.
В суде разумным будь судьёю
И не казни людей без вин.
Храни во нравах простоту
Возвысься Правдою своею,
И знатным я тебя сочту,
Пленюсь я Правдою твоею».
790.
Бард Сумрак Чулкову
На то отвечал:
«Хераскин и мне раз
Письмо написал:
«Когда земля,
где мы родились,
Летит пылинкой
Средь миров,
Так чем же мы
На ней гордились,
Как дураки
Из дураков?
О чём себя
Мы беспокоим,
Когда мы
Ничего не стоим.
Ведь, в мире нас
Почти не видно.
И нам гордится
Очень стыдно».
Ему б Харисков
Имя дать.
Харриса
Значит благодать.
Вино коль, херес,
Вспоминать –
Хересовым
Его б назвать».
791.
С женой простонародной
Бард Сумароков жил.
Бард плоть свою с народом
С простым соеденил.
Наследника, сынишку
Бард всё же не прижил.
В паисе, в мальчугане,
Бард род свой не продлил…
Борис Княжнин же рядом
В провинции служил.
Он русский был чиновник,
Он Яшку породил. (1740-1791)
Бард Сумароков Яшу
Как сына полюбил.
Бард с дочерью своею
Вмиг Яшку обручил.
792.
Княжнин тот в Академии,
В гимназии учился.
Княжнин там президенту
За разум полюбился.
Казак, граф Разумовский
Тем президентом был.
Любовника Луизы
Родным граф братом слыл.
Граф Розум Княжнина
В секретари нанял.
Граф все науки разом
Княжёнку передал!
«Орфея» и «Дидону»
Княжнин тут написал.
Чесменское сраженье
Стихами прославлял.
В них славу адмирала
Орлова воспевал
И этим Катерину,
Царицу, раздражал…
Григория Орлова
Царица ж прогнала,
С Андреем, адмиралом,
Орловым уж жила.
Но вскоре и Андрея
В деревню удалила,
Потёмкину звезду
Григорию открыла…
Но более Княжнин
Царицу возмущал
Тем, дочь что Сумарока
Женой своей назвал,
Что духом Сумарочным,
Бунтарским он пылает,
Придворных что поэтов
Бесстрашно оскорбляет.
В стихах что Кудеяром
Вторым себя являет,
Что орден красной Правды
Возглавить бард желает.
793.
О битве под Чесмой
Княжнин всю Правь сказал.
Орлову Правду так
В письме бард написал:
«О россы, россы,
Вам казалось в этот час,
Что в море двинулась
Вся Азия на вас,
Что также вышел Ксеркс
На древние Афины,
На Спарту артаксеркс
Сквозь горные теснины…
Борей, летя вокруг,
В пучине ужас сеет.
Крылами движет он,
В российски флаги веет.
Он туркам страх несёт,
Несёт огонь и дым.
Пасть многим витязям
Придётся молодым…
794.
В дыму и пламени
Слетелись флоты оба.
Открыла хладна смерть
Меж ними двери гроба.
Но россов смерть
Ужасна не страшит.
От россов смерть к врагам
С мечём спешит.
Явилась в облаках Белона
Звучной славой.
Исторгнув меч, летит
К сраженью Марс кровавый.
Багреют вкруг судов
Кипящие струи.
О брань, погибельны
Везде следы твои…
Вмиг стало сине море
Сущим адом.
Покрылись корабли
Свистящих пулей градом.
Сгустился воздух весь,
Земля вдали трепещет,
И в чёрном вихре смерть,
Вращая косу, блещет.
И время на крылах
Сколь быстро не течёт –
Ещё быстрее Марс
Людей мечём сечёт.
795.
Злодеев истребить –
Геройский подвиг есть.
Исполнить то велит
Россия нам и честь.
Героев же рождает
Российская держава.
Умрём, иль отомстим,
Отечество прославим…
Орлов же мыслями
Злодеев поражал.
Судами русскими
Он бухту окружал.
Таким был ж Александр,
Когда он через стену
Один перескочил
К индийцам в Маллиену.
Один с мечем напал
На множество врагов.
Воистину он был
Герой в числе богов.
Коль Зевс послал на Русь
Со света всех врагов –
Пошёл бы против них
Без робости Орлов.
796.
Он камни страшные
И мели презирает.
И флоту русскому
Он двери открывает.
Эрот о нём и грозный
Марс пекутся.
Царицы мира все
Орлову отдаются.
Сама Екатерина
О нём в тоске вздыхает
И сына для Орлова
Звездой своей рожает,
В кровати по ночам
Аж ноги задирает
И на звезде Орлова
Сидящим представляет».
Так в позах бард царицу
В различных описал,
Звезду её меж ног
В стихах бард показал.
Того Екатерина
Стерпеть уж не могла
Обиду на Княжонка
В звезде своей несла.
797.
«Вадима Новгородца»
Княжнин меж тем создал.
Бард первый бунт в поэме
В той русский показал.
Вадим Храбрец такую
Правь Рюрику сказал:
«Как можешь ты считать
Меня рабом своим?
Ты видишь, не могу
Я быть рабом твоим.
Я не хочу у ног твоих
Варяжских пресмыкаться,
Чтоб мукой мог моей
Ты, Рюрик, утешаться.
Ты был немилосерд,
Ты не внимал мой стон.
Природа мне дала
Теперь такой закон:
Чтоб я тебя презрел
И чтоб освободился,
Правами чтобы я
Людскими насладился…
Себя мы защищать
Артельно собрались.
Варягам чужакам
Мы в руки не сдались.
Из робких мы себя
В бесстрашных обратили.
И в ярких витязей
Из кротких превратили.
Отдайте нам назад
Жён наших и детей.
Отдай свободу нам
Немедленно, злодей.
Иль вашей кровию
В нас злоба потушится,
Иль смертью мщение
С бедами прекратится."
798.
Так Рюрику Вадим
отважно говорил.
Ведун старик один
тихонько возрозил:
"С желанием на свет
Мы рождены.
На что же ум
И чувства нам даны.
Уметь желать –
Мы счастье видим в том.
Препятство злом
Напрасно мы зовём.
Цена вещей для нас
Лишь только в нём.
Препятство в нас
Желанье разжигает.
Препятством вещь для нас
Сильней блистает.
Но то закон
Лишь для скотов.
Для избранных же
Путь другой готов:
Желания не нужно
Вовсе заводить –
Препятствия не нужно
Будет обходить».
799.
В. П. Петров тогда
Уж при дворе служил. (1736-1799)
Петров библиотекарем
Екатерины был. (1768)
Поповичем простым
Московским хоть он слыл,
В Слав-Академии
Он Правду изучил.
За книгами к нему
Чулков и зачастил.
О Спарте, о Ликурге
Чулков с ним говорил.
Поход в Элладу уж
Петров в стихах воспел.
Петров о Спарте с ним
Заговорить посмел:
«Вот россы уж с брегов Невы
Из севера средины,
Летят рифейские сыны
Крылаты исполины.
Спартанцы, смело распустив
Российские знамёна,
Несут по всей Морее страх
Нагие Аполлоны.
Кричат: теперь с Россией мы
Все будем век счастливы.
Герои Спарты нашей вновь
В прибывших россах живы.
Спартанский снова Леонид
Коринф наш защищает.
Флотов российских Фемистокл
Ему вновь помогает.
800.
Вновь славой Русь
Над Спартой вознесенна.
Вновь изумляясь зрит
На россов мощь Вселенна.
И Балт Руси
И Каспий платит дань.
На русских рубежах
Смирилась всяка брань.
Весь Средиземный Понт
Колена преклоняет.
Сам Рим Руси
Поклоны посылает.
801.
Сменила Русь
Неистова тирана.
И снова Русь
Победами венчана.
Прими скрижаль
И Правду возвести
И русской Правдой
Спарту просвети.
И в область, где цвели
Ликурги и Салоны
Даруй навеки
Правду и законы.
Та Спарта семь веков
Лишь потому стояла,
Что Орту-Артемиду
Та Спарта почитала».
802.
Петров вдруг за рубеж
Учиться укатил.
Он в Англии в Италии,
Во Франции служил.
Вслед Швецию, Германию
Петров уж посетил.
Стихи его царица
Катрина оценила,
В Россию из Европы
Петрова пригласила. (1775)
Он ж в год сорок второй
В отставку удалился. (1775)
Он двадцать лет потом
Над рифмами трудился. (1780-1799)
6. Ржевский, Козинский, Лукин, Елагин, Фонвизин,
Еланников, Козловский, Аблясимов
803.
В то время Разумовский
Уж президентом стал.
А вице-президентом
Князь Ржевский уж блистал.
Князь Ржевский в Академии
При Розуме трудился. (1737-1804)
С тем Ржевским паж Чулков
Тотчас же подружился.
Бард Сумрак к Ржевским тем
Частенько заходил,
Ведь, зять его Княжнин
У Ржевского служил…
С Орловым А. А. Ржевский
Переворот свершил,
На трон Екатерину
На шпагах посадил. (1762)
В «Пчеле трудолюбивой»
Князь также издавался.
Там барду Сумароку
Князь Правдой изливался.
Над злой Екатериной
В стихах князь издевался:
804.
«Как Правду всю изгнали
С России люди вон
И Кривде власть отдали,
Поставив чёрный трон,
Так Правда из России
В изгнание ушла.
Приют на Геликоне
Та Правь себе нашла.
Пришла просить у музы,
Защитницы своей,
Чтоб та расторгала узы
Несчастливых людей.
Вмиг повелела муза:
«Сатира чтоб была!
Чтоб Правду защищала
Без зависти и зла!»
Тут Кривда в утесненье
От справедливых муз
Сказала в исступленье:
«С Иблисом поженюсь!
Сама рожу Сатиру
И к ней удочерюсь!
И так для всей России
Царицей я явлюсь».
805.
Той Кривдой Катерина
Великая была.
Раз к юному Чулкову
Во сне она пришла.
Что паж её – Сатир,
Царица поняла.
Рассказ Чулкова «Сон»
Царица же прочла.
«Сатир-Иблис в паже
Пусть спящем воплотится
Пусть в образе пажа
Со мной совокупиться!
Сатиру от пажа
Я завтра же рожу,
Чулкову же пажу
Об этом не скажу!»
На спящего Чулкова
Царица возлегла –
Придворную сатиру
Звездою родила.
Журнал свой «Всякой всячиной»
Царица назвала. (1769)
Козинскому журнал
Она передала.
806.
Козинский, украинец,
Тот в Лондоне учился.
Адъюнктом в Академию
В Россию возвратился.
Секретарём царицы
Козинский тот трудился.
При этом Сумароку
Козинский помогал
От гнева Катерины
Он Сумрака спасал,
В «Пчеле трудолюбивой»
Стихи он издавал.
В журнал свой Сумарока
Козинский привлекал,
Там рядом с Катериной
Его публиковал.
Но что журнал тот царский
Он барду не сказал.
Там пьесы же инкогнито
Царица все писала,
Всю духом просветительства
Россию заражала.
807.
Статс-секретарь царицы
Тогда Елагин был.
Сан идеолога
Руси он всей носил.
В журнал вслед за царицей
Статьи он направлял.
Масонскую артель
Елагин основал.
«Уранией» ту ложь
Елагин называл…
В.И. Лукин в той лжи
С Елагиным сдружился. (1737-1794)
От лекаря придворного
На свет Лукин родился,
Потом у Разумовского
В секретарях трудился. (1762)
И с зятем Сумарочным
Там с Княжниным он бился.
И с Лукиным Фонвизин
Денис Иваныч был.
Секретарём Никиты
Он Панина служил.
На службу в МИД к нему
Фонвизин поступил.
С Херасковым сперва
Он в МГУ учился.
В философа в Москве
Фонвизин превратился.
Елагина тогда
Фонвизин уважал,
Тем самым Сумарока
Фонвизин раздражал.
808.
Вдруг в тридцать восемь лет
В отставку Виз ушёл.
Иблис сатирой вмиг
В фон Виза тут вошёл. (1783)
Вмиг «Недоросль» фон Виз
В отставке написал.
А после «Бригадиршу»
Фон Виз ещё издал.
От немца тот Денис
Фон Виз происходил.
Но славу для Руси
Виз в пьесах заложил.
Лет сорок шесть всего
На свете Виз прожил,
До смерти Кэтрин Виз
Три года не дожил. (1792)
С Чулковым в год один
Фон Визин бард скончался...
809.
Елагинский кружёк
так при дворе создался.
Чулков в артель тотчас
К Елагину втесался.
К Козинскому Чулков
Во «Всячину» пробрался.
Сатировой козой
Козинский тот являлся.
Княжнин про тот кружёк
От Ржевского узнал.
Сатира без чулок
На бой Княжнин позвал.
Чулковскою козой
Сатира он назвал.
На Аполлона бард
Княжнин лишь уповал…
Елагинцев Княжнин
В сатире осмеял.
Бард образ Тредьяка
Там с гидры срисовал.
Хоть поп гроб Тредьяка
Уж в церкви отпевал,
Княжнин всё ж Тредьяка
В сатире оплевал:
810.
«Внизу Парнасских гор
Высоких и прекрасных
Болото для певцов
Простёрлося несчастных.
Их быстр Пегас
Своим копытом бьёт.
Из дерзких глупых рук
Своё удило рвёт.
Их, сбросивши с себя,
В болото низвергает,
Где в вечной грязи сброд
Кикимор обитает…
Там Тредьяковский, бард,
Стихов большой любитель
И рифма, разума,
Рассудка истребитель,
На куче книг лежа,
Есть просит он в стихах.
Ведь, он чудовище
О многих головах.
Его Сатиром Аполлон
Козлиным нарекает.
Но тщетно истребить
Урода Феб желает:
Где голова была –
Там сто голов растёт.
Не кровь, чернил поток
В артериях течёт.
Тредьяк, сто книг своих
Держа сухой рукою,
Бьёт Аполлона в бок
Уж колкою ногою.
Бард хочет перелить
На рифмы сотни книг
И всю Вселенную
Вместить в единый стих…
811.
И не один в болоте
Тредьяковский.
Фонвизин есть, Лукин,
Еланников, Козловский.
Елагин их,
учитель, поучает:
«Все Сумарокова
С азартом восхваляют,
Чтят Ломоноса все
И тем меня терзают!»
Вмиг к небесам, крутя
Песок Елагин взвился.
Охотой сочинять,
Азартом весь налился…
Но всех их превзошёл
Один Лукин блаженный.
Он – скорописный муж.
Он – Правь чернить рожденный.
Он столько книг
На свет произведёт,
Что не осёл, но слон
Под грудой их падёт.
От этих глупых книг
Пророчащей скотины
Все тут живущие
Вмиг станут животины…
Зовётся гидра та
«писать охота».
От ней рождается
В читателях зевота,
Отличная от той,
Что Аполлон даёт,
Когда на Геликон
Нас юный Феб ведёт,
Когда в душе
Луч Правды возжигает,
Им человечество
Во мраке просвещает.
812.
Пою сражение
Героев я бумажных,
Книгопродавцев брань,
Наборщиков отважных.
Бард Ломоносов тут
Меж облаков летает
Бард ярки молнии
Тут с Правдой воспевает.
Огромными он
Не шуршит словами,
Украшен простоты
Естественной дарами.
На Геликоне он
Пред нами встал.
Героев он воспел,
Тлен смерти он попрал…
Бард Сумароков тут
В любовной млеет неге.
Прекрасно бард воспел
Нам здешни хладны снеги…
Прости мне, Аполлон,
Что я посмел дерзать,
Двух гениев твоих
В стихи свои вставлять,
Что двух юнцов твоих,
Возлюбленных тобою,
Порою зреть могу,
Прельщённый их красою.
813.
Нас осветив
Своих стихов лучами,
Они открыли нам глаза
Над теми тьмами,
Что наготы юнцов
Не могут помрачить,
Их аретэ, красу,
Не могут извратить…
Взошедши на Парнас
Юнцы не зрят препон.
Уж там их имена,
Где Правды вечный трон.
Но вслед им
Устремились вдруг скотины,
За славой побежали
Животины:
А.О. Аблясимов, Елагин,
Фонвизин и Лукин.
Четырёхглавый в них
Сатир сидит один».
Княжнин закончил стих
И злобой захлебнулся.
Чулков от тех стихов
В постели аж проснулся.
Чулки паж подтянул
И сладко потянулся.
Не помнил бард, лучом
В царицу что воткнулся.
814.
Чулкову тут в кровать
К нагому Мом явился.
Мом с Правдою такой
К Чулкову обратился:
«В Сатира царского,
Чулков, ты превратился».
Чулков, услышав Правь,
Тотчас же догадался,
С царицей вместе что
В журнале издавался,
Придворной что сатире
Отцом он вдруг назвался,
С царицей что во сне,
Не ведая, вязался…
Чулков в пажах тогда
Царицы состоял.
Как паж к ней в спальню он
Частенько забегал.
Он в спальне черновик
Однажды увидал,
Исписанный рукой
Царицы лист узнал,
Тот лист, Козинский что
В журнале издавал,
Но автора листа
Нигде не называл.
815.
Вмиг на Козлинского
Чулков тут разозлился.
От «Всякой Всячины»
Он тотчас отделился.
Вмиг свой журнал Чулков
«И то и сё» создал.
Про лист царицы он
Рубану рассказал.
Правь Новикову всю
Тогда же передал.
7. Новиков, Рейхель, Эмин, Гагарин, Трубецкой
Татищев, Тургенев, Ктузов, Муравьёв, Потёмкин.
816.
Ровесником Чулку
Новик тот приходился.
В гимназии с Чулком
Он в МГУ учился.
Новики-новобранцы
Все в Новгороде жили.
Из Углича, Рязани
В Москву новики плыли.
Дворянами в Москве
Новики эти слыли.
Вот предком Новикова
Такой новик и был
В артели у Ивана
Он Грозного служил.
Не в новиках, в новиках
Тот дворянин ходил…
Все букву «И» в новике
Ударною считали,
Слог в Новикове третий
Акцентом выделяли.
817.
Андрей Меркурьев сын
В Свияжске, Новик, жил.
Царь Михаил землёй
Новика наградил -
Меркурьев сын удел
В Коломне получил…
С Авдотьей сын его
С московской обвенчался.
Сын в «Уложенную
Комиссию» ввязался.
Сын «Уложение» создать
Второе взялся. (1680)
На Северку-реку
К Москве сын перебрался…
Авдотья там селом
«Авдотьиным» владела.
Иконы Тихвинской
В нём храм срубить сумела.
На флоте внук её
Сперва Петру служил.
В Алатыре потом
Внук воеводой жил. (1730)
Внук камень Бел-горюч
В Алатыре хранил.
818.
Внук капитана дочь,
Гвардейца, в жёны взял.
С той Павловой, женой,
внук пятерых зачал.
Двух дочерей они,
Троих юнцов родили.
Но первенца они
Андрея схоронили.
Лет тридцать три всего
Андрейка их прожил. (1736-1769)
Так в старших сыновьях
Уж Николай ходил. (1744-1812)
Алёша, третий брат,
Немного младше был. (1746+)
Но Правду для Руси
Брат Никс Новик добыл.
819.
Застенчивым мальцом
Стеснительным Ник рос.
Правь кроткую в себе,
Смиренную Ник нёс.
Не понимала мать
Николенькиных грёз.
За Библией Новик,
За книгами сидел.
На Колю старший брат
Задумчиво глядел…
В тринадцать Николай
В гимназию пошёл,
Там полный пансион
При МГУ нашёл.
Три года Новиков
При МГУ учился.
С Потёмкиным Новик
Там, с Павлом, подружился.
Ник в самоволку раз
С ним ночью отлучился…
В «Авдотьине» тогда
Отец уж умирал.
Никс Новиков к отцу
В «Авдотьино» помчал.
820.
С Потёмкиным его
За это исключили. (1760)
Отлучки двум юнцам
Ночные не простили.
В пятнадцать лет юнцы
Теперь без дела жили.
В Москве юнцы вдвоём
Слонялись и тужили…
Вдруг в Петербург мальцы
Артельно перебрались,
В Измайловском полку
С Державиным спознались.
Гвардейцем Николай
Так Новиков и стал,
В Измайловском полку
Ученье продолжал,
Екатерины путч
С друзьями поддержал. (1762)
821.
«Пифогоризма дух» Ник,
Книгу, написал.
Две книги Новиков
Потом ещё издал. (1766).
Год двадцать лишь второй
Тогда Ник отмечал…
В «Комиссию» как дед
Ник Новиков попал.
Над «Уложением»
Он новым колдовал…
Катрина свой «Наказ»
Комиссии создала
И в «Уложенную
Комиссию» послала,
Комиссия чтоб та
Парламентом враз стала,
Чтоб «Правду Русскую»
России даровала…
Протоколистом так
В комиссии Ник стал.
Поправки смелые
В проекты Ник вставлял.
Царице протокол
Ник сам тогда читал. (1767)
822.
Ник в МИДе толмачом
Потом уже трудился.
С послами Новиков
Шесть лет потом возился. (1768-1776)
Елагин Новика
В масоны записал.
Сан «мастера» притом
Новику даровал.
Из Англии на Русь
Елагин прискакал.
Историком Руси
Тот англичанин стал.
Пост идеолога
Сакс при Катрин занял…
823.
Чулкова Новиков
Тут вдруг и повстречал -
Об авторстве тех пьес
Царицыном узнал.
К Елагину в Артель
Ходить Ник перестал.
Дружить с сатириком
Чулковым Ник начал.
В Артель барона так
Ник Рейхеля попал.
Сан «истинный масон»
Новик в Артели взял.
С Херасковым Ник там
И с Майковым блестал…
Н.Н. там Трубецкой,
А.М. Кутузов были.
Там Муравьёва все,
В Артели этой, чтили.
Никита Трубецкой
Фельдмаршалом уж был.
Уж как генпрокурор
Царице он служил.
С сынами враз его
Новик там подружился.
С кузиною Новик
С их быстро обручился.
824.
На Корсаковой Ник,
На Римской, вмиг женился.
Та бесприданницей
и сиротой была.
Та Смольный институт
Окончила княжна…
До тридцати семи
Новик всё холост был.
Лишь десять лет Новик
С княжной потом прожил. (1781-1791)
Мальца, двух дочерей
Княжна лишь родила –
И тотчас смерть княжну
Косою загребла…
825.
Когда ж Чулкова Ник
Внезапно повстречал -
Ник друга детства в нём
Азартно вдруг признал.
Об авторстве Катрин
Ему Чулков сказал –
Новик тогда журнал
Свой «Трутень» основал. (1769)
«Всяк-Всячину» Ник в нём
Царицыну ругал…
В честь Сумрачной «Пчелы»
Журнал так Ник назвал.
И «Пустомелю» Ник,
Журнал, потом издал. (1770)
И «Живописец» вслед
Новик публиковал. (1772)
И также «Кошелёк»,
журнал, Ник основал. (1774)
Ник Княжнину журнал
Печатать помогал.
Тот «Вечерами» свой
Журнал именовал. (1772)
С Херасковым Новик
Работать также стал,
Вмиг типографию
Его арендовал. (1774)
Писателей Руси
В ней древних издавал,
«Библиотекою
Древнейшей» труд назвал.
Ник «Вифлиофика»
Так слово то писал.
И двадцать аж томов
Труд этот составлял. (1788-1791)
826.
Княжнин, Козинский и Попов
В редакцию входили,
В той «Вифлиофике» труды
С Радищевым делили.
«Словарь писателей Руси»
Новик сперва издал. (1772)
И кратко «опытом» тот труд
Он «словаря» назвал.
Но «Историческим» тот бук
Он «словарём» считал...
Так главным просветителем
Руси Новик и стал.
Он всех иллюминаторов
В артель свою собрал.
Азартно в «Живописце»
Новик так Правь писал:
«Лишь рабство в образе крестьян
В России процветает.
Лишь бедность в русских деревнях,
Холопство обитает.
И человечества в рабах
В российских не узнать.
И Правду, Истину, в Руси
Нигде не отыскать».
На личном опыте своём
Бард Кривду испытал,
Когда бард Вологду и Тверь
На тройках проезжал.
Записки «Путешествием»
Бард «в Вологду» назвал.
827.
Попов ж особо рьяно
Новику помогал.
Козинский пред царицей
Попова защищал.
«Козёл» и Новика
От казни же спасал.
Поскольку бог Сатир
В «Козла» свой рог втыкал…
Эмин ж сильнее всех
Царицу раздражал. (1735-1770)
Взрывную «Смесь» в Руси
Амин тот издавал.
И «Почту адскую», журнал,
Эмин публиковал.
Криверо в «Почте» той
Все письма получал.
Криверо Кривду всю
В себе тот воплощал.
Дэв Хромоногий в том
Кривере помогал.
Иблиса так Эмин
Безбожно величал.
О мракобесах Правь
Криверо там писал.
За Кривду бесам тем
Награды он давал.
Он Правдолюба тем
и Правдина смущал.
Вмиг в Правдолюбе том
Себя Новик узнал.
А в Правдине себя
Князь Сумрак угадал.
828.
Поляк Эмин в Банат
Из Австрии бежал.
Там в Боснии Эмин
Глаголицу познал.
Труд богомильский там
Он в Босне прочитал.
Сатаниил тот труд
Мальчишке подыскал.
Хоть богомилы там
В мечети уж ходили –
Аллахом все они
Сатаниила чтили,
Лет десять в Кривде с тем
Эммином мирно жили…
Эмина, ляха, рог
От кривды заострился.
Из рога мальчик вдруг
Боснийский вниз излился.
В артерии к мальцу
Сатаниил внедрился.
Иблисом кий мальца
От этого сочился.
Обрезанье малец
Тут кия совершил.
Гусейна-бея тем
Он имя заслужил.
829.
В Стамбул Гусейн, тот бей,
потом переселился,
На христианке там
Французской он женился.
В Афинах как паша
Гусейн Эмин сидел.
Мохаммеда, сынка,
Эмин зачать сумел.
Латинскому сынка
Он, польскому учил.
В Венецию сынок
На корабле уплыл…
Султан Гусейна вмиг
Велел арестовать.
Гусейн Эмин в Алжир
Успел, меж тем, бежать.
Орду в Алжире бей
Мятежную возглавил.
Вмиг на Тунис орду
Гусейн Эмин направил,
Мохаммеда ж, сынка,
Полковником поставил. (1756)
Вмиг Мухаммед к отцу
На корабле поплыл.
Фрегат тот шведский же
Весьма богатым был.
Корсары тот фрегат
В Марокко захватили.
Мохаммеда они
Эмина полонили.
830.
В то лето двадцать лет
Эмин лишь отмечал.
Бежал из плена он
И в Лиссабон примчал.
Сатир Иблис, должно,
Эмину помогал.
Так Мухаммед Эмин
И в Лиссабон прибыл.
Сам португальский рекс
С Эмином говорил!
Но в тайне разговор
Эмин тот сохранил.
И в Лондон с мамкой принц
Эмин потом явился.
Год двадцать уж шестой
Эмину завершился. (1761)
Рукье Ладен, так мать,
По христиански звали.
Их в галликанстве все
И в англиканстве ждали…
Но вдруг с Голицыным, с послом,
Эмин, босняк, сдружился.
Вдруг в православие Эмин
Там в Лондоне крестился!
Эмина Сен-Жермен
На это подстрекал.
Иблис тот Сен-Жермен
На Русь тогда уж мчал!
831.
При МИДе толмачом
Эмин так русском стал.
Испанский принц Эмин
Турецкий ж понимал.
И португальский принц
Эмин к тому же знал.
Английский и латынь
Он, польский понимал.
Французские труды
Свободно он читал.
Кадетам итальянский
принц преподавал.
В кадетский корпус принц
В учителя попал.
Художников Эмин
Тем языкам учил.
В Худ. Академии
Учителем он был.
И с Новиком Эмин
Там радостно дружил.
832.
У португальцев же
Когда Эмин служил,
Романов целый воз
У них Эмин купил.
По-русских их Эмин
Теперь переписал.
В восьми томах Эмин
Романы те издал.
Так первым на Руси
Принц романистом стал.
Эминовы труды
В цене всё возрастали:
У португальцев те
Романы же пропали.
Их португальцы уж
В России покупали…
«О Миромонде» ж труд
Эмин сам написал. (1769)
В труде том Фемистокл
Как аретэ блистал.
Начальным тот роман
В Руси Великой стал.
Как первый романист
Эмин в России был.
Он повести Руси
Все древние добыл.
Он в трёх томах труды
Те древние издал.
Премудрость, Арту всю
И Правду он собрал.
833.
Татищеву он вслед
За летописи взялся.
До Константина в них
Он Доброго добрался. (862-1213)
В Царицын ум Эмин
Тем самым и забрался.
Так личным толмачом
Эмин царицы стал. (1763)
Так о журнальном он
Вдруг авторстве узнал.
Царица автор что,
Чулков ему сказал…
Так с Сингарёвым он
Отчаянным сдружился.
Так с «Адской почтой» он
И «Смесью» обручился. (1769)
834.
В Амиклы Сен-Жермен
С Руси тогда умчал.
В Амиклах ж Гиацинт
В гробу нагой лежал.
Чулкову Акинт сон,
Эммину навевал.
Чулкову сон Эмин
Тот чудный рассказал…
Русь островом Эмин
Арсанией назвал.
Царицы образ он,
Старухи показал.
Крылатая она
Над островом царила.
Арбой своей она
Траву на нём давила.
На небо бабка та
Хотела путь направить.
Мешали совы ей
Там крылья вверх расправить.
К камням старуху ту
За ноги привязали.
Взмыть в небо вольно той
Старухе не давали.
Но яхонт, изумруд
Старуха та имела.
В развитие наук
Вложить их все хотела.
Совет учёный тут
Созвать она решила.
Из за моря в свой лес
Учёных пригласила.
835.
Из всех соседних
Мать лесов
Решила
Пригласить скотов.
В науках те скоты
Сидели больше века,
Озлились стадом всем
Скоты на Человека.
Один лишь человек
На острове том жил.
И имя «Ломонос»
Тот человек носил».
В ту зиму Ломонос
Как раз уж дни скончал.
В Амиклах Сен-Жермен
Уж гения встречал.
Свой сон Эмин как раз
В тот год и увидал. (1767)
Агартис сон его
В стихах пересказал.
836.
Эмин как Сен-Жермен
В России мог бы стать.
Эмина вдруг Сатир
В себя решил всосать.
Эммину было хоть
Неполных тридцать пять. (1736-1770)
Рукье Ладен во гроб
Эмина клала мать.
«Усами Бен-Ладен»
Ей сына бы назвать.
«Аль-Кайду» б на Руси
Ладену основать…
Эмина в свой лингам
Сатир так засосал.
Ведь, перед тем в Мадрид
Эмин как раз попал. (1757)
О Парагвае там
Заморском он узнал.
Арсанией тот край
Он, островом, назвал.
Сатирка, мальчуган
Там в сон его попал.
Сатирку в этом сне
Эмин семь раз познал.
Чулкову сон вот так
Эмин пересказал:
837.
" Двадцать пятый Сатирка
Покинул уж мир.
Бук он двадцать четвёртый
Как книгу раскрыл.
Над болотом Сатир
Парагвайским поплыл…
Томас Мор, Кампанелла
Совет там держали.
С Аристоником Правду
Они обсуждали:
«Город Солнца, Утопию,
Мы сотворили.
Красной Правды основа
Уж мы заложили.
Орден Правды должны мы
Теперь создавать.
Но Иблис вдруг исчез.
Где же Правду нам взять?
Духом Правды мы красной
Иблиса считали.
Бесом Правды Карающей
Дьявола звали.
Растворился он прямо
У нас на глазах.
Город Солнца тотчас
Обратился наш в прах.
8. Мацете, Катальдино, Торрес, Монтохи, Шварц,
Гагарин, Рахманинов, Трукбецкой, Татищев,
Черкасский, Тургенев, Мелиссимо, Баженов
838.
Город Солнца Симон же
Мацете создал.
Катальдино, монах, же
Ему помогал.
Кампанелле о городе
Том рассказали. (1600)
Кампанеллину книгу
Они прочитали. (1623)
Как программу ту книгу
Взялись воплощать…
Уж Диего де Торрес,
Монтохи опять
Атлантиду за морем
Теперь разыскали.
Там Утопию, Правь,
Город Солнца создали.
839.
Где река Парагвай
По болотам текла,
Гуараней, индейцев,
Жила там орда.
Гуарани в больших
Деревнях обитали.
Частоколы деревни
У них окружали.
От соседей от диких
Они отличались.
Обрабатывать землю
Они уж пытались.
Нравом были правдивы
И кротки они.
Ком-артелью спартанской
Их жили сыны.
Первобытным они
Коммунизмом блистали.
Так ж спартанцы когда-то
свой путь начинали…
Гуарани в боях
С дикарями сражались.
Как спартанцы в боях
Они тех закалялись…
Но врагов гуарани
Как коз поедали.
Не варёным, сырым
Они мясо вкушали!
840.
Солис устье потом
Парагвая открыл. (1515)
Имя «Солнце» испанец
Тот Солис носил.
От него я Утопию
(Мор) услыхал,
У Эразма в гостях я
Когда пребывал. (1512)
Город Буэнос-Айрес
Испанцы срубили,
Уругвай где с Параною
Воды струили. (1535)
Беловодьем тот край,
Свенто-двипой, назвали…
По Паране испанцы
На север отплыли,
Там реку Парагвай,
Гуараней открыли.
Асунсьон в Парагвае
Они основали. (1537)
О восстании Манко
Они там узнали. (1536)
Инка, принц Манко, Куско
Уж год осаждал,
В Вилькапамну ушёл,
Там он смерть и принял.
Но Тупак, принц Амару,
Борьбу продолжал. (1537-1572)
841.
Гуарани тут
Буэнос-Айрес спалили. (1541)
В год в Бразилию тот
Португальцы приплыли.
С ними иезуиты
Впервые явились. (1549)
Город Солнца найти
Езуиты стремились.
Город Буэнос-Айрес
Опять возродился. (1580)
В Парагвай орден
Иезуитов внедрился.
Государство там Солнца
Они сотворили. (1580)
В гос-артели деревни
Они превратили.
Коммунизма основы
Они заложили…
Гуарани монахам
Не сопротивлялись.
С коммунизмом они
С первобытным спрягались.
Езуиты к ним с Правдой,
С любовью пришли
И в сердцах гуараней
Тем отклик нашли.
842.
Гуарани своё
Людоедство изжили.
Их вегетарианцами
Юнги уж слыли.
Рис теперь на болотах
Они разводили.
Им попы гуаранскую
Азбуку дали,
В храмах по-гуарански
Молитвы читали…
Часовые заводы
В лесах заложили
И литейные цехи
И шахты срубили.
Судоверфи и фабрики
Быстро создали,
Лучше чем англичане
Фрегаты строгали! (1645)
Ювелирные фабрики
Также открыли
И спартанскую армию
Там возродили. (1639)
843.
Все в артелях чиновники
Там избирались.
На постах они год
Только все оставались.
Езуиты там ранние
Браки вводили.
Лет в шестнадцать юнцов там
Монахи женили,
Дев в четырнадцать лет
Под венец приводили.
Холостыми ходить
Там юнцам запретили.
Гуараней сперва
Тысяч пять только жило. (1549)
К трёмстам тысячам ныне
Число подходило! (1750)
В Украине тогда
Гайдамаки сплотились,
Православную Правду
Спасать устремились.
Езуиты «Колиивщину»
Изучали.
Украинский крестьянский
Так бунт нарекали. (1730-1760)
Езуиты всю Русь тут
Решили спасти,
Парагвайский свой опыт
На Русь принести. (1580-1760)
844.
Всю Европу их Божее
Царство смутило.
Для рабов это царство
Примером их было!
Негры тоже в леса
Уж с плантаций бежали.
Киломбос там, артели
Любви, создавали.
Палмарис, Киломбос,
в Пернамбуке возник. (1630-1692)
Рабским городом Солнца
Он к морю приник…
Португальцы, испанцы
Тотчас сговорились,
Вмиг делить Парагвай
С двух сторон устремились. (1750)
Римский папа тот сговор
Держав поддержал.
Езуитов обратно
Всех в Рим отозвал. (1767)
После иезуитство
Он вдруг запретил,
Орден иезуитов
Совсем распустил. (1773)»
845.
Аристоник тут Мору
С печалью сказал:
«Если б Гелиос наш,
Люцифер, не пропал!
Наш Иблис гуараней б
В обиду не дал!
Город Солнца бы Правдой
Как прежде сиял!
Парагвай как и Правда
Почти что звучит.
Парагвайская Правда
На Русь уж летит!
Португальский король бы
От Кривды скончался.
В Лиссабоне с Эммином бы
Рекс не встречался.
Правь Иблиса в Эмина
Теперь воплотилась.
Из лингама Эмина
В Россию пролилась.
Там Козинский, козёл,
Правду нашу вбирает.
На Руси он Иблиса
Козлом нарекает.
846.
Масонская Артель
Там «Равенство» возникла. (1776)
Правь красная в Москву
С Артелью той проникла.
Второй журнал масон
Херасков основал. (1777)
«Свет Утренний» - журнал
Херасков так назвал.
Уж Сумрак предрассветный
Во тьме Руси мерцал,
Хоть Сумароков в том году
К Иблису уж попал, (1777)
Иблисов хоть квазар
В Тенаре бард ласкал,
Свет утренний во всю
В Москве уже блистал.
Уж типографские станки
Херасков закупал.
Уж типографию свою
Он в МГУ создал.
Уж Новикову те станки
Хераск в аренду сдал.
Уж Новик в «Утренний тот свет»
Херасковский попал.
Уж «Орден розенкрейцеров
Он золотых» скликал.
Моравских братьев бард
В Россию уж призвал.
В горах же Карловарских
Начало Орден брал.
Шекспиров Френсис Бекон ж
Там Орден основал,
В Богемию когда
Из Лондона бежал,
В Карлсбадские когда
Пещеры он попал. (1570)
Под именем «Шекспир» ж
Он драмы сочинял.
847.
«Вечернюю зарю», журнал,
Потом Новик создал, (1782)
«Спокойным трудолюбцем»
Другой журнал назвал.
Сатирою уж бард
Царицу не пугал.
Интригами уж бард
Павлушу окружал.
Шварц, чёрный розенкрейц,
В Карлсбаде вдруг явился,
Как Су-мрак, светлый мрак,
За океан пролился.
Силезец чёрный Шварц
Вдруг в Индию уплыл.
Силезец Шварц И. Г.
Уж в Индии служил.
Там «Веды» чёрный Шварц,
«Агамы» изучил.
С Гагариным теперь
Шварц в Могилёв прибыл,
Иезуитов там
Поклоном Шварц почтил.
К Рахманинову Шварц
Учителем нанялся.
Брахманиновым тот
Не зря же величался.
«Рахман» Аллах себе
Такое имя взял.
Как Шива, как Брахман
Аллах же воссиял.
848.
В Москву теперь уж Шварц
К Майкову путь направил.
Н. Н. уж Трубецкому
Его Майков представил.
Фельдмаршала тот сын
Теперь артель возглавил.
С тем Трубецким Новик тогда
По-прежнему дружил.
Он к Шварцу в гости с Трубецким
Частенько заходил.
Тот Шварц брахманом, мистиком
Ведийским был тогда.
И мистиком стал Новиков
С тех пор и навсегда.
Херасков Шварца в МГУ
Работать тотчас взял.
И собственный там семинар
Шварц мигом основал.
Студентам филологию
Шварц с мистикой читал…
Тогда ж Н.А. Татищев
О Шварце услыхал.
Он гувернёром к юнгам
К своим его забрал.
Он денег много Шварцу
За гувернёрство дал.
Шварц вмиг на деньги эти
Артельку основал.
«Учёным дружным обществом»
Артель тут Шварц назвал,
Черкасского, Тургенева
И.П. туда позвал.
Шварц также Трубецкому
В Артели членство дал.
849.
Гагарин, Гавриил
Петрович, ложей правил. (1745-1808)
Нарышкиной князь мать
И Паниною славил.
С Куракиными князь
Мать в род один поставил.
Новик же «Типографское
Там общество» возглавил. (1782)
Там Шварца он с Тургеневым
И.П. похоронил. (1784)
Тургенев после похорон
В Симбирск к себе отбыл.
Отца Тургенев в гроб
В Симбирске опустил.
Карамзина, юнца,
В Симбирске он нашёл.
Год девятнадцатый
Карамзину лишь шёл. (1785)
Потом И.П. Тургенев
В Париже оказался,
Французской революции,
Террора испугался.
В Леон он из Парижа
Тотчас же перебрался. (1789)
Он просветительством с тех пор
Уже не занимался.
850.
В Венеции ж грек, лекарь,
И. Мелиссимо жил.
На Русь тот грек послом
Уж при Петре приплыл.
В масонах важных грек
Мелиссимо ходил.
Сын ж грека в МГУ
Куратором уж был.
И.И. Мелиссимо, тот сын,
Артельку основал.
Сын «Вольное собрание
Так русское» создал. (1771)
Он против Новика
В той лжи интриговал,
Свою Артель Новик
Чтоб в «Общество» отдал.
Ту Новик уж Артель
«Гармонией» назвал.
851.
Три типографии Новик
Легальных лишь имел.
Двумя он нелегальными
К тому ж тогда владел.
Он в Павле лучик Правды,
Рты-Арты угадал.
На Павла ж Сумароков
Пред гробом указал,
Программу Просветительства
Ему в стихах сказал. (1772)
В семнадцать лет принц Павел
В Германию прибыл.
Там с Фридрихом Великим
Принц долго говорил.
Великим просветителем
В Европе Фридрих слыл.
В масонский орден Павел
В Германии вступил.
От мамки ж Катерины
Поль это утаил.
Артель иллюминаторов
Поль тайно посетил.
Иллюминационщиков
Поль тайно тем почтил.
С Вольтером, просветителем,
Мать Поля же дружила,
Иллюминационщикам
Же не благоволила…»
852.
Мор Аристоника
тут снова перебил:
«В Эмине дух, должно,
Иблиса вновь ожил.
Эмин Чулкову дух
Иблисов перелил.
Дух Правды Красной он
в Иблиса запустил…
Принц Поль же книгу Арндта
в то лето всё искал.
Вмиг Новиков Баженову
ту книгу отослал.
О Новикове Павел
тут сразу и узнал.
Царица Новикова
мгновенно невзлюбила,
Вмиг в связях с Брауншвейгским
семейством обвинила…
Баженов, архитектор,
при Павле состоял.
Он в Павловске и в Гатчине
дворцы сооружал.
С масонами и с Новиком
Баженов связь держал.
Поэта Княжнина
он также уважал.
853.
При Павле воспитателем
граф Панин состоял.
Брат ж Панина тогда
всем МИДом заправлял.
И поговорку русы
тогда же затвердили:
«Жив Панин –
будет Павел жить», -
так люди говорили.
Граф Панин же отцом
Павлушиным считался.
Елизаветы ж граф
любовником являлся.
Граф Павла с Лизаветой
в грехе вдвоём прижили,
Царице Катерине
же сына подменили.
Тогда же Катерина
без памяти лежала,
Сама не понимала,
кого она рожала.
854.
А Новиков, Эмин
у Паниных служили
И в МИДе толмачами
они обои были.
А третьим толмачом
там Богданович был. (1743-1803)
У Паниных двоих
Богд толмачом служил.
Из бедных из дворян
Богд смог наверх подняться.
В Сенатское училище
сумел Богдан податься.
При ректоре Сената
училище то было.
И математике оно
учеников учило.
Так Богданович в десять лет
вмиг в юнкеры попал.
В Юстиц-коллегии Богдан
карьеру продолжал…
Богдана раз в саду
князь Дашков повстречал,
С женою Дашков-князь мальца
на воспитанье взял.
Князь Дашков в МГУ юнца
потом определил.
И к ректору Хераске
тот князь юнца водил.
855.
Сначала Богданович
при Паниных служил. (1763)
Десятый год тогда
уж Павел-принц прожил.
И математику Поль-принц,
лингвистику любил.
В любви той Богданович
Павлуше помогал.
В Саксонию за то
в посольство Богд попал. (1766-1768)
О Шварце Розенкрейце
у саксов Богд узнал.
Гагарин правду ту
Богдану рассказал.
Сенатором потом
Гагарин-князь уж стал…
От саксов лишь на Русь
Богданов возвратился,
То в просветительство тотчас
Богд по уши влюбился.
Так Богданович с князем
со Ржевским подружился.
856.
Но с Новиком Богдан,
с Эммином вмиг порвал.
В поддержку Катерины
журнал Богд основал.
«Собраньем новостей»
журнал Богдан назвал. (1775)
«Блаженство всех племён»
поэму Богд издал. (1778)
На деньги Ржевского
Богд «Душеньку» создал.
Богдан и в Госархиве
потом ещё трудился.
С политикой Богдан
уж больше не возился.
Главою Госархива
Богдан семь лет являлся. (1788-1795)
Богдан лет в шестьдесят
со смертью повстречался.
В Нараке навсегда
Иблису Богд отдался.
Богд красной Правдой там,
в Нараке, весь покрылся.
В Нараке раком Богд
Иблису весь открылся.
Из рога Правдой он
Иблисовой облился.
Иблисов линг в него
же Правдой той сочился…
Хоть бунты на Руси
Богдан не разжигал.
Богдану всё же рог
Иблис в награду дал.
Богдановичем бог
же для Руси создан.
Эротом бог-азар
тот в «Душеньке» назван.
Под именем его
асур Иблис наш дан.
Прозвался неспроста ж
поэт тот, бард, «Богдан».
Из «Душеньки» Иблис,
Эрот наш, возродится.
Как Правды Красной бес
в Руси он воцарится».
856.
Томазо Кампанелла
вдруг в Мора речь вмешался.
Рукою за плечо
Том Аристона взялся.
К себе второй рукой
Том Мора притянул.
К ушам пророков тех
губами Том прильнул:
857.
«Стой!» - им так Кампанелла
внезапно шепнул, -
«Глянь, Иблис средь кустов
там рогами блеснул!»
Три пророка тут красных
тотчас замолчали.
Все болотное хлюпанье
вдруг услыхали.
По болотной грязи
будто кто-то шагал.
Он кусты к ним навстречу
рукой раздвигал…
Мальчик к ним из кустов
обнажённый явился.
Гуарани-ребёнок,
должно, заблудился.
В брак мальцы гуарани
идти ж не хотели.
Езуитские свадьбы
мальцы не терпели.
Все в леса из поповских
артелей сбегали.
Там бесились как бесы
мальцы и дичали.
858.
Голый пуэр пред тройкой
пророков стоял,
Улыбался им кротко,
стыдливо молчал.
На индейца он кожею
не походил,
Хоть и голый совсем
как индеец он был.
Кожа белой мальца
совершенно была.
В мраке диких болот
аж светилась она.
Кудри плечи мальчонки
слегка прикрывали.
Гуарани ж прямые
лишь волосы знали.
Юнга бос был, в грязи
покалено стоял…
Хоть тринадцатый год
лишь паису настал,
Хоть безусым и нежным
мальцом он являлся –
На ногах всё ж пушок
у мальца пробивался!
Чуть повыше колен
тот пушок серебрился,
Ниже волосом как
у мужчин уж стелился!
859.
Аристоник на ноги
паиса глядел.
Кампанелла вслед Мору
туда же смотрел.
Из болота на кочку
ребёнок вдруг встал.
Трём предтечам
он ноги свои показал.
Улыбнулся он, стал
на вопрос отвечать:
«Мои ноги не стоит
козлиными звать.
Гляньте, ноги мои
как у всех пацанят.
Лишь волосики ниже
коленок пестрят,
Ну а выше как детский
пушок шелестят.
Иногда так случается
же у ребят».
Пальцем пуэр на ноги
свои показал,
Улыбнулся стыдливо
и кротко сказал:
«Я стесняюсь, зачем
вы на ноги глядите?
На мою вы головку
сперва посмотрите.
Гляньте, рожки вот тут,
меж кудрей я ношу.
На Иблиса немножко
же я похожу?
Люцифера ж Иблиса
втроём вы хотите?
Ну ладом же, ладом
на меня посмотрите!
За Иблиса же запросто
я вам сойду!
Быть Иблисом я вашим
ужасно хочу!
Где Иблис же ваш, Дьявол,
потом я скажу».
860.
Мор сказал: «Ты - Иблисов,
должно быть, ребёнок?
Ты – чертёнок, наверное,
или бесёнок?
Голым бродишь по джунглям
ты хоть и с пелёнок,
Всё же не гуарани
же ты, постреленок?»
«Я – Сатир!» - сорванец им,
наглец отвечал, -
«Пан Гермесыч меня,
не Иблис ваш зачал.
Папой Фавна я
Пиковича величал.
Пика, деда, Пилумн же
с Пикумном зачали.
До Латина Лаврентом
они управляли.
Русы Лелем, Полелеем
тех братьев считали…
Над болотом во мраке
я медленно плыл.
Ваш рассказ об Эроте
меня поразил.
Парагвайскую Правду
я в нём уловил.
861.
Государство мы Солнца
должны воскресить,
То, что иезуиты
смогли заложить.
В Парагвае мы будем
тут лилу плясать.
Как Иблиса должны вы
меня почитать,
Целовать мне коленки
и бёдра ласкать…
Артигаса настало
нам время зачать.
Артигас как Спартак,
Спартигас пусть родится.
Арта, красная Правда,
в нём будет струиться.
Дам рожок вам за это
я свой полизать.
Будет луч мой от этого
очень сверкать.
Будет красная Правда
из рога сочиться…
Артигас как Агартис
почти что звучит.
Парагвайскую Правду
то имя сочит.
Нам создать Артигаса
тут нужно в ночи…
В Свентодвипе Агартис,
в Агарте, живёт.
Артигас его тенью
земной поплывёт.
Уругвай ж Светловодьем
тут кличет народ.
862.
А теперь в тишине,
я прошу, пребывайте,
Медитировать мне,
размышлять не мешайте.
Парагвай, Царство Солнца,
я мыслить хочу.
Я из мыслей Вселенную
тут излучу,
Миром Двадцать Четвёртым
её назову.
Не Иблис в мире тут,
я, Сатир, уж царю!
Буду мыслить я мир,
словно Брахма второй.
Устремятся из мыслей
герои толпой,
Тут из логоса в мир
изольются рекой!
Я как Брахма теперь
весь такой молодой.
Я как Брама весь юный,
Весь голый такой!
Голой Правдой сияю
я кожей нагой.
Пусть сочатся из кожи
герои струёй…
Но должны мне вы лучик
втроём тут лизать,
Излучать мне героев
должны помогать.
Дам коленки за это
я вам целовать…
Аристон, ты же с детства
об этом мечтал.
Кампанелла, ты с детства
же этого ждал.
Томас Мор, я же мысли
твои все познал.
Аристон, на рожок мой
ты первый лижи.
Ты же, Мор, о Чулкове
мне сказ говори,
Как любимец Чулков мой
чулки надевал,
Богдановича как
у себя принимал».
Аристон в рот Сатиркину
лингу тут взял.
Мор же лингвой, своим
языком, застучал:
|
